Камилла Лэкберг - Золотая клетка

Между тем на Яке лежала огромная ответственность, от которой он порой становился неразговорчив и холоден. По крайней мере, по отношению к ней. Но Фэй знала, что это временно. Через пару лет они снова смогут посвятить себя друг другу. Путешествовать вместе. У них будет больше времени для совместной жизни и совместных мечтаний.

– Ты ведь понимаешь, что мне не нравится работать почти круглосуточно? – говаривал он. – Само собой, я предпочел бы проводить время дома и наслаждаться жизнью с тобой и Жюльенной, не задумываясь над тем, как оплатить счета. Но скоро мы снова будем вместе, дорогая.

Возможно, прошло уже некоторое время с тех пор, как муж говорил это в последний раз. Но он сдержит свое обещание. Она верит ему.

Жюльенна лежала на диване с планшетом на коленях. Фэй подключила беспроводные наушники, чтобы дочь не мешала Яку. У него очень чуткий сон, так что Фэй научила дочь вести себя по утрам как можно тише.

Она опустилась на диван рядом с дочерью и убрала прядь волос с ее лица, без удивления отметив, что Жюльенна уже в тысячу первый раз смотрит «Холодное сердце». Сама Фэй включила на минимальную громкость утренние новости по телевизору, с наслаждением ощущая прикосновение теплого тельца Жюльенны, близость между ними.

Дверь спальни открылась. Фэй услышала, как Як движется в сторону кухни. Она прислушалась к его шагам, пытаясь выяснить, в каком он настроении. Затаила дыхание.

Як откашлялся.

– Ты не могла бы подойти сюда? – спросил он надтреснутым голосом.

Фэй поспешила в кухню, улыбаясь ему.

– Что это такое? – спросил он, делая широкий жест рукой.

– Что именно?

Она терпеть не могла этого ощущения непонимания, сбоя в коммуникации. Ведь они всегда были «Як и Фэй». Равные. Команда, знавшая друг друга до мозга костей.

– На такой столешнице бутерброд себе готовить не хочется, – проговорил Як, проводя ладонью по мраморной поверхности. – Во всяком случае, мне!

Он поднял ладонь, к которой прилипли крошки.

Как она могла так опростоволоситься! Какая небрежность с ее стороны! Ведь она куда умнее…

Фэй схватила тряпку. Сердце билось так сильно, что в ушах застучало. Она поспешно смахнула оставшиеся крошки себе на ладонь и выкинула в мойку. Бросив взгляд на Яка, включила кран и вымыла раковину щеткой. Потом повесила на место тряпку и поставила щетку обратно в серебристый держатель.

Як стоял неподвижно.

– Сделать тебе кофе, дорогой? – спросила Фэй.

Она открыла шкаф, в котором хранились капсулы для кофеварки, и автоматически достала две лиловых. Одну «лунго» и одну «эспрессо» в чашку с небольшим количеством сливок. Як любит крепкий кофе.

Повернув голову, он бросил взгляд в сторону гостиной.

– Каждый раз, когда я ее вижу, она сидит, уткнувшись в планшет. Ты должна что-то сделать. Почитай ей, поиграй с ней…

Несколько капель кофе потекли по наружной стенке белой чашки. Фэй вытерла их пальцем и вложила чашку в руку Яку. Он, похоже, даже не заметил этого.

– Знаешь, что рассказал мне Хенрик? Сага и Карл пользуются своими планшетами не более одного часа в день. Зато ходят в музеи, на уроки музыки и тенниса, читают книги. А еще Сага три раза в неделю занимается балетом – в школе Альханко.

– Жюльенна хочет играть в футбол, – сказала Фэй.

– Об этом даже речи быть не может. Ты ведь знаешь, какие ноги у футболисток! Как два пня. И потом, неужели мы позволим ей играть с девчонками из пригородов, чьи папаши будут стоят у поля и орать судье всякие неприличные слова?

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Жюльенна не будет играть в футбол.

Фэй положила руку ему на грудь, прижалась к нему. Провела рукой по животу, рука скользнула вниз, к ширинке.

Як удивленно уставился на нее.

– Прекрати.

В полированном стекле жарового шкафа она увидела очертания своей бледной пухлой руки. Ясное дело, Як не желает к ней притрагиваться. Слишком долго она позволяла себе ходить распустехой.

Фэй заперлась в ванной комнате и, раздевшись догола, принялась рассматривать свое тело под разными углами зрения. Грудь производила удручающее впечатление. Как два тюльпана, увядших в вазе. Стоит ли поговорить с Яком об операции по увеличению груди? Она знала, что Алиса сделала себе такую. Тут важно не перестараться. Не накачать себе два футбольных мяча.

Живот давно уже нельзя назвать плоским, ноги – дряблая бесформенная масса. Если она напрягала ягодицы, на коже образовывались углубления. Как лунный пейзаж.