Жорж Сименон - Промах Мегрэ

— Нет. Жермена принесла мне ужин сюда.

— Как каждый вечер?

— Да.

— А которая из них Жермена?

— Самая старая.

— Кто-нибудь приходил?

— Месье Жозеф вернулся около половины десятого.

— Ты хочешь сказать, что он живет в этом доме?

— А вы что, этого не знали?

Мегрэ об этом даже и не догадывался.

— Расскажи мне поподробнее. Где находится его комната?

— Это не комната, но целая квартира на втором этаже. Комнаты со скошенным потолком, но более просторные, чем те, что находятся над гаражом. Раньше это были комнаты слуг.

— И как давно он живет в доме?

— Я не знаю. Это произошло до меня.

— А как давно ты здесь?

— Пять лет.

— А где месье Жозеф ест?

— Почти всегда в пивной на бульваре Батиньоль.

— Он холостяк?

— Вдовец, так, по крайней мере, мне говорили.

— Он никогда не ночует вне дома?

— Кроме тех случаев, когда он в поездке, естественно.

— Он много разъезжает?

— Именно он ездит проверять счета в филиалах в провинции.

— Так в котором часу, ты сказал, он вернулся?

— Около половины десятого.

— Он потом никуда не выходил?

— Нет.

— Больше никто не приходил?

— Месье Гайярден.

— А ты откуда его знаешь?

— Потому что я часто открывал ему дверь. Раньше это был дружок патрона. Потом они поссорились, и вчера, впервые за долгое время, он…

— Ты открыл ему дверь?

— Месье позвонил мне и сказал, чтобы я его впустил. Между кабинетом и швейцарской есть внутренняя телефонная связь.

— Это было в котором часу?

— Около десяти часов. Вы знаете, я больше привык узнавать время по солнцу и нечасто гляжу на часы. Особенно если те, что здесь, всегда спешат, по крайней мере на десять минут.

— Сколько времени он находился наверху?

— Может быть, с четверть часа.

— А как ты открыл ему дверь, когда он уходил?

— Нажав на грушу, вот здесь, как во всех швейцарских.

— Ты видел, как он выходил?

— Конечно.

— Ты посмотрел на него?

— Ну… — Он пребывал в нерешительности и начал казаться обеспокоенным. — Как сказать, это зависит от того, что вы понимаете под «посмотреть». Под аркой довольно темно. Я специально не присматривался. Я видел его, и все! Я его узнал. Я уверен, что это был он.

— Но ты не знаешь, в каком он был настроении?

— Конечно нет.

— Твой патрон тебе после позвонил еще раз?

— Зачем?

— Отвечай на вопрос.

— Нет… Мне кажется, что нет… Погодите… Нет! Я лег спать. Немного почитал газету в постели, а потом выключил свет.

— Значит, после ухода Гайярдена никто больше не входил в дом?

Виктор открыл было рот, но ничего не сказал.

— Это не совсем верно? — гнул свое Мегрэ.

— Конечно, это так. Но может быть, и не совсем так… Очень трудно за несколько минут рассказать все о людях… Я даже не представляю, что вы знаете…

— Что ты хочешь этим сказать?

— А что они вам рассказали, там, наверху?

— Кто?

— Ну, мадемуазель Луиза, или Ноэми, или Жермена…

— Кто-то мог войти без твоего ведома прошлой ночью?

— Конечно!

— Кто?

— Ну, во-первых, патрон, который мог выйти и вернуться. Вы не заметили маленькую дверь со стороны улицы Прони? Это бывший черный ход, и у него от этой двери есть ключ.

— Он им иногда пользуется?

— Я не знаю.

— А у кого еще есть ключ от этой двери?

— У месье Жозефа, я в этом уверен, так как несколько раз видел, как он уходил утром, хотя не видел, как он возвращался накануне вечером.

— У кого еще?

— Может быть, у этой крали.

— Кого ты так называешь?

— Да последнюю любовницу патрона, маленькую брюнетку, имени которой я не знаю и которая живет где-то в районе площади Этуаль.

— Она приходила сюда прошлой ночью?

— Я вам еще раз говорю, что ничего об этом не знаю. Вы понимаете, однажды уже, когда произошла эта история, мне задавали так много вопросов, что заставили сказать о вещах, которые не существовали. Меня даже заставили это подписать, а потом, позже, сунули эти бумаги под нос.

— Ты любил своего патрона?

— А какое это имеет значение?

— Ты отказываешься отвечать?

— Я только хотел сказать, что это не имеет отношения к делу и касается только меня.

— Ну, как знаешь.

— Если я так с вами говорю…

— Я понял.

Да, лучше было больше не настаивать, и Мегрэ медленно поднялся на второй этаж.

— Мадам Фюмаль все еще не спустилась? — спросил он у секретарши.

— Она не хочет видеть мужа, пока его не приведут в порядок.

— Как она себя ведет?

— Как обычно.

— Она не показалась потрясенной?