Клер Макинтош - Я отпускаю тебя

Рэй не ответил. Он повернулся к столу и снова открыл папку, почти не заметив, как Мэгс ушла в спальню. Когда он проверил почту, там оказалось новое сообщение от Кейт, присланное пару минут назад. Он быстро набрал ответ:

«Еще не спишь?»

Ответ не замедлил:

«Проверяю, нет ли мамаши Джейкоба в «Фейсбуке». Заодно смотрю, что продается на «eBay». А вы?»

«Просматриваю сообщения о сгоревших машинах, поступившие в полицию соседних районов. Материала много».

«Отлично, теперь я не засну!»

Рэй представил, как Кейт сидит на диване с ноутбуком справа и какой-нибудь вкуснятиной слева.

«Шоколадное мороженое?» – написал он.

«Как вы догадались?!»

Рэй довольно улыбнулся и оттащил иконку почты в угол экрана, чтобы видеть новые сообщения, а сам начал читать полученные по факсу ответы из больниц.

«Разве вы не пообещали Мэгс не работать в выходные?»

«Я и не работал! Так, чуть-чуть, когда дети заснули. Кто-то же должен составить тебе компанию».

«Польщена. Лучший способ провести субботний вечер!»

Рэй засмеялся.

«Что-нибудь полезное в «Фейсбуке» нашла?»

«Есть пара возможных вариантов, но у них в профиле нет фотографий. Погодите, мне звонят. Я сейчас».

Рэй нехотя закрыл почту и углубился в ответы из больниц. Прошло много месяцев со смерти Джейкоба, и Рэй боролся с ощущением, что он напрасно тратит время. Разбитая фара оказалась от «Вольво» одной домохозяйки, которая не справилась с управлением на обледеневшей дороге и задела одно из деревьев у обочины. Столько работы насмарку! И, однако, они продолжают. Рэй играл с огнем, нарушая прямой приказ Риппон, не говоря о том, что позволил Кейт делать то же самое, но он зашел слишком далеко и не мог остановиться, даже если бы захотел.

Днем станет теплее, но сейчас воздух еще не прогрелся. Я поеживаюсь, поднимая плечи.

– Какая холодина, – жалуюсь я вслух.

Я начала говорить сама с собой, как та старуха, таскавшаяся через Клифтонский подвесной мост с хозяйственными сумками, набитыми газетами. Как-то она там, все еще ходит каждое утро на правый берег и обратно каждый вечер? Стоит откуда-нибудь уехать и кажется, что там все по-прежнему, хотя ничто не остается неизменным надолго. Моя жизнь в Бристоле будто принадлежала кому-то другому.

Я прогоняю эту мысль и натягиваю ботинки, а на шею наматываю шарф. Повоевав с замком, который норовит зажать ключ и не дать ему провернуться, я запираю коттедж и опускаю ключ в карман. Бо бежит за мной по пятам. Щенок следует за мной тенью, не желая терять из виду ни на миг. Когда я впервые принесла его домой, он скулил всю ночь, просясь на кровать. Стыдно признаваться, но я накрыла голову подушкой и игнорировала плач щенка, зная, что если привяжусь к нему, то потом пожалею. Через несколько дней песик перестал скулить и спит теперь у нижней ступеньки, просыпаясь на каждый скрип половиц в моей комнате.

Я перечитываю сегодняшние заказы; я помню их наизусть, но нельзя же допустить ошибку. Бетан, верная слову, горячо рекомендует мои снимки всем постояльцам трейлеров, и даже не верится, что у меня теперь нет и минуты свободной. Не как раньше, с выставками и заказами, но тем не менее я загружена работой. Я уже дважды пополняла запас фотографий в магазине и не устаю выполнять заказы, поступающие на мой доморощенный сайт. Ему, конечно, далеко до моего прежнего профессионального сайта со множеством функций, но всякий раз меня охватывает гордость, что я создала его сама, без посторонней помощи. Это, конечно, мелочь, но я начинаю думать, что, пожалуй, я не так бесполезна, как мне казалось.

Я не указала на сайте своего имени – только галерея фотографий, довольно неуклюжая и примитивная система заказов и название моего нового предприятия: «Надписи на песке». С выбором мне помогла Бетан – за бутылкой вина, распитой в коттедже однажды вечером, когда она заговорила о моем бизнесе с таким энтузиазмом, что я невольно увлеклась.

«А если так? Что скажете?» – то и дело спрашивала она.

Моим мнением никто не интересовался уже очень давно.

Август – самый разгар сезона, трейлерный парк переполнен, и хотя я вижусь с Бетан минимум раз в неделю, мне не хватает зимней тишины, когда мы могли проговорить час и более, грея ноги у старого масляного радиатора в углу магазина. На пляжах тоже яблоку негде упасть – приходится вставать до рассвета, чтобы застать гладкий песок.

Над головой кричит чайка, и Бо с лаем носится вдоль прибоя. Птица дразнит его со своей недосягаемой высоты. Ногой я отбрасываю выброшенные морем обломки и поднимаю длинную палку. Сейчас отлив, но песок теплый и уже подсыхает. Придется писать ближе к воде. Вынув листок из кармана, я напоминаю себе о первом заказе: