Андрей Кивинов - Куколка. Сделано из отходов. Умирать подано

– Правильно.

Кандидат скинул пиджак, взял со стола аптекарские весы и вернулся к зеркалу. Согнув руку в локте, он занял позу богини правосудия.

– Глаза завязать?

– Мне нечего скрывать от народа. Когда будет фотограф?

– Да должен уже быть.

– Сходи узнай, может, заблудился.

Мухаев кивнул и вышел.

Аркадий Викторович осторожно поправил уложенные парикмахером волосы, сдул пудру и перхоть с сорочки и в течение минуты менял выражение лица, словно актер – маску. Выбрав нужный «фейс», он удовлетворенно улыбнулся, положил весы и крикнул в сторону дверей:

– Ну, где этот блядский фотограф?! Все шло как нельзя лучше.

Выходные по обыкновению были отменены. Плахов торчал в кабинете и сочинял рапорт на списание отстреленного патрона. Крупных разборок накануне не произошло, впрочем, Игорь их и не боялся. Подумаешь, пальнул. Никого ж не уложил. Право имел? Имел. Телегин – молоток, не застучал.

Чтобы не подставлять Монахова, начальству вкрутили типовую байку о проверке бандитского притона. «Шли адрес проверять, а тут стрельба. Вмешались, как того требовал долг». – «Благодарим за службу!»

Рапорт писался в трех экземплярах – в прокуратуру, руководству и службе материального обеспечения, выдававшей боеприпасы. «Ксерокса» не было, Игорь по третьему кругу описывал вчерашние похождения. «Тревожным хмурым вечером, патрулируя территорию городских окраин…»

Обида за прокол не проходила. Ладно, этот шизофреник сбежал-, а ведь действительно, парой сантиметров ниже… Сейчас бы сочинял рапорт в следственном изоляторе.

Вчера, когда чуть успокоились, выяснили ситуацию. Как только Баранов подошел к двери подъезда, Телегин с Колькой сорвались с кирпичей. Хвоста за торгашом не было. Сразу соваться не стали, решили поработать на слух. Хлопок услышали, но на рожон не полезли – думали хапнуть стрелка на выходе. Удобнее, чем в парадняке. Стрелок, однако, не объявился, и Телегин, поняв, что ждать не фиг, поднялся на первую площадку к ящикам, где чуть и не получил от коллеги сувенир на вечную память.

В тот же вечер обошли все квартиры подъезда. Плахов заглядывал в блокнотик, сравнивая приметы, разыскивая входивших. На пятом этаже жил мужик, зашедший последним, перед Барановым. «К себе поднялся пешком, лифт не хотел ждать. Я все время пешком хожу – полезно. Нет, на этажах никого не было. Я бы запомнил, я все запоминаю – полезно».

Полный туман. Стрелок-невидимка. Инвизибл мен. Только этого не хватало. Где-то он ведь должен был ждать, не на потолке же. В лифте? Как он тогда Пилюлькина увидел? Теоретически можно предположить, что именно в этом подъезде жили какой-нибудь приятель или приятельница стрелка, у которых и прятался этот придурок. Предположить можно, но только очень теоретически. За час договориться… «Я тут у тебя хлопца одного попасу, о'кей?» Каким бы приятель ни был, при таком предложении призадумаешься.

Но, черт побери, ведь когда-то он зашел в подъезд и где-то ведь сидел?!

Минут за сорок до стрельбы Плахов срисовал парня в спортивном костюме, добросовестно записав приметы в блокнот. Во время обхода парня не нашли, лица Игорь не разглядел, а синие костюмы были в каждой второй квартире. Прямо не дом, а спортивное общество «Динамо».

Одно радовало – хоть на время стрелок угомонится. Он уверен, что его запомнили, и с рынка резко исчезнет. А то и из города. Ведь, может, его не просто запомнили, а узнали! Что, Пилюлькин молчать будет, если узнал? Такие шалости не прощаются.

Пилюлькин, которого сейчас на всякий случай охраняли омоновцы, не только не узнал, но и, чучело, ничего не запомнил. С ним обязательно надо будет поболтать, уточнить, где и кому он баксы засветил. Сегодня же надо будет к нему съездить. Или завтра.

Игорь закончил рапортовать, сложил бумаги и потащился к заместителю отдела по личному составу, несшему сегодня вахту от руководства.

Тот прочитал рапорт, удовлетворенно кивнул и до окончания проверки предложил сдать в дежурку оружие.

– Это еще зачем?

– Ты кем работаешь, голубок? Капитаном? А я подполковником. Будь любезен не обсуждать приказы.

Зам пришел в ментуру из новоблудской мотострелковой дивизии и, вероятно, считал, что «капитан» – это профессия. А уставные отношения чтил, как мусульманин – Коран.

– Не, я не понял, а как без ствола-то? – не унимался Плахов.

– В таком случае расскажи мне упражнение номер три. И основные характеристики пистолеты Макарова.