Юкито Аяцудзи - Убийства в десятиугольном доме

– Резиновая лодка? – По нахмурил брови. – Можно на ней доплыть до большой земли?

– В этом нет необходимости, когда совсем рядом есть замечательное убежище.

– Кошачий остров?

– Именно. Кошачий остров. Думаю, у убийцы там лагерь. Туда легко дойти на веслах от нашего острова.

– Вот оно что… Он там, ты считаешь?

– Давайте еще разок разберемся в действиях убийцы. – Эллери закрыл тетрадь и отложил в сторону. Незаметно в его руках появилась колода карт с ангелом-велосипедистом. Он стал раскладывать их на столе. – Прошлой ночью убийца переправился сюда с Кошачьего острова. Понаблюдал за нами, высматривая возможность совершить следующее убийство, но на этот раз у него не получилось, и на рассвете он вернулся на площадку. Дождь, начавшийся ночью, к тому времени скорее всего еще не кончился. Поэтому его следов, ведущих от входа на территорию виллы к лестнице, не осталось.

Пока он готовил лодку на площадке, дождь кончился. Теперь уже на земле следы оставляли четкие отпечатки. В этот момент появился Леру, хотя мне непонятно, что он там делал в это время.

Леру увидел лодку и убийцу. Тот схватил первый попавшийся камень, бросился за Леру и заставил его замолчать навеки. Боясь, что кто-нибудь выскочит из дома на крики Леру, преступник прыгнул в лодку и поплыл в бухту. Подождал немного и, поняв, что никто из нас еще не проснулся, пробрался в Десятиугольный дом и прикрепил табличку на дверь комнаты Леру. Вот как-то так все было.

Не отрывая большого пальца от виска, По оперся локтем о стол и сердито пробурчал:

– Ну и кто же этот настоящий убийца, который прячется на Кошачьем острове?

– Сэйдзи Накамура, конечно, – без малейшего колебания отвечал Эллери. – Я с самого начала это твержу. Когда я говорил про тебя, про свои подозрения, это ж было просто так, несерьезно.

– Допустим на минуту, что Сэйдзи действительно жив. Не знаю, как вы, но я лично не могу представить, какой у него может быть мотив. Зачем ему понадобилось всех убивать? Представить не могу. Или ты просто думаешь, что он чокнулся?

– Мотив, говоришь? Конечно, есть. И весьма серьезный.

– Какой же? О чем ты? – одновременно воскликнули По и Ван, подавшись вперед.

Эллери ловко собрал карты, разложенные веером на столе.

– Мы здесь обсуждали, какие мотивы могут быть у каждого из нас. Судили, рядили… А с Сэйдзи Накамурой все куда яснее. Я понял это сегодня ночью, когда вернулся к себе.

– Серьезно?

– И в чем же дело, Эллери?

– Не в чем, а в ком. В Тиори Накамуре. Помните ее?

В полутемном холле на какое-то время воцарилась тишина.

Ее нарушал только доносившийся издалека шум волн. Дождь, стучавший по крыше, прекратился.

– Тиори Накамура? Это которая… – Голос Вана стал еле слышен.

– Да, она самая. С младшего курса. Которая умерла из-за нашей глупости и пофигизма в прошлом году, в январе. Та самая Тиори Накамура.

– Накамура – Сэйдзи Накамура – Тиори Накамура… – пробормотал По как заклинание. – Но этого не может быть.

– Может. Это единственно возможная причина. Тиори была дочерью Сэйдзи Накамуры.

– А-а…

По нахмурил брови, щелчком выбил сигарету «Ларк» из портсигара и сунул в рот. Ван молчал, закинув руки за голову. Эллери собрал карты, положил колоду на коробочку, в которой она лежала, и продолжил:

– Именно Сэйдзи Накамура виновен в убийствах, которые произошли на острове полгода назад. Он сжег здесь кого-то, типа своего двойника – либо пропавшего садовника, либо другого человека того же возраста, роста и телосложения и с такой же группой крови, как у него. Сэйдзи Накамура жив и сейчас мстит нам за то, что мы убили его дочь…

Речь Эллери оборвал клокочущий звук, вырвавшийся из горла По.

– Что с тобой?!

– По?!

Стул под студентом-медиком оглушительно заскрипел. Он резко наклонился вперед всем массивным корпусом и свалился на пол.

– По!

Эллери и Ван бросились к нему, попытались поднять. По оттолкнул их руки, и в тот же момент его тело скрутила чудовищная сила. Все было кончено.

Он упал навзничь, руки и ноги дернулись вверх в страшной конвульсии, и По испустил дух.

От валявшейся на голубом кафельном полу сигареты «Ларк», отброшенной им после единственной затяжки, поднимался дымок. Не в состоянии ничего предпринять, Эллери и Ван лишь ошарашенно смотрели на недвижимую «Последнюю жертву», распростертую перед ними.

Надвигались сумерки, небо по-прежнему затягивали низкие, будто налитые свинцом тучи, но дождь все никак не собирался. Ветер, раскачивавший деревья, стих; шум волн, бившихся о берег, превратился в едва слышную унылую мелодию.