Юкито Аяцудзи - Убийства в десятиугольном доме

– Согласен. Но это ничего не меняет: убийцей может быть любой из нас троих, – сказал По.

Эллери погладил острый подбородок:

– Твоя правда. Давайте об убийстве Леру потом поговорим. Хочу еще немного подумать.

Остается Агата. Как мы выяснили, губную помаду кто-то вымазал раствором цианистого калия, или натрия, или еще какой-то отравой. Вопрос только один: когда и как это было сделано?

Косметичка с помадой все время лежала в комнате Агаты. Сама Агата с позавчерашнего дня, после убийств Орци и Карра, все время была на взводе, нервы у нее расшатались, поэтому, надо полагать, она держала дверь запертой. У убийцы не было возможности проникнуть в ее комнату. С другой стороны, она пользовалась помадой каждый день. Умерла сегодня утром, а это значит, что помада была отравлена вчера – в период где-то с обеда до утра.

– Послушай, Эллери…

– Да, Ван?

– Мне кажется, сегодня у Агаты помада другого цвета, не такая, как всегда.

– Что?

– Цвет очень яркий. Чересчур. Я даже подумал, что у мертвых таких губ не бывает… Вчера и позавчера у нее была другая помада – розовая. Бледно-розовая.

– Ага! – Эллери забарабанил пальцами по краю стола. – То есть у нее в косметичке были две помады, и одна из них – розовая. Понятное дело. Выходит, другую – красную – кто-то намазал ядом заранее. В первый или второй день, когда Агата еще не была настороже и преступник мог залезть к ней в комнату и отравить помаду. Но до сегодняшнего утра она этой помадой не красилась.

– Бомба замедленного действия, – сказал По, проводя рукой по бороде. – И снова любой из нас мог это сделать.

– Так получается. Но послушай, нельзя же без конца твердить одно и то же: раз убийца – один из нас, значит, любой мог это сделать.

– Ну и что ты предлагаешь?

– Проголосовать – спокойно проговорил Эллери. – Шучу, конечно. Но почему бы нам не выслушать мнение каждого? Ван, вот ты кого больше всех подозреваешь?

– По, – на удивление легко вынес свой приговор Ван.

– Что?! – По изменился в лице и затушил в пепельнице только что начатую сигарету. – Это не я. Э… Хотя что бы я ни сказал, вы все равно не поверите.

– Конечно, мы не можем просто принять твои слова на веру. Я согласен с Ваном: из нас троих ты вызываешь больше всего подозрений, – равнодушно заметил Эллери.

Не скрывая волнения, По заявил высоким голосом:

– Почему? Какие на мне подозрения?

– Мотив.

– Мотив? Мотив, говоришь? Для чего мне понадобилось убивать четырех моих друзей? Объясни, Эллери.

– Я слышал, твоя мать сейчас лечится в психбольнице.

Эллери говорил спокойно. У По перехватило горло, руки мелко задрожали, костяшки пальцев в стиснутых кулаках побелели.

– Это случилось несколько лет назад. Твою мать задержали за попытку убить пациентку вашей клиники. У нее уже тогда с головой было не в порядке…

– Это правда, Эллери? – Глаза Вана округлились от удивления. – А я не знал…

– Отец замял это дело. Ведь могла пострадать репутация клиники. От пострадавшей пациентки, наверное, откупились. Адвокат, уладивший скандал, – друг моего отца. Вот откуда я все узнал. Жена главврача, видимо, не справилась с психологической нагрузкой. Женские нервы слабые, не по силам ей оказалось. Может, подумала, что эта пациентка собралась увести у нее любимого мужа…

– Заткнись! – резко оборвал его По. – Не смей болтать о моей матери!

Эллери, присвистнув, умолк. По все так же сидел, сжав кулаки и опустив голову. Наконец с его губ сорвался еле слышный смешок:

– Хочешь сказать, что я сумасшедший? Как у тебя все просто… – Выражение его лица изменилось; теперь он смотрел на Эллери и Вана со злостью. – Тогда и я вам скажу кое-что. У вас обоих тоже есть свои мотивы.

– Хм… Давай, рассказывай.

– Начнем с тебя, Ван. Когда ты учился в школе, грабители убили твоих родителей. И младшую сестренку вместе с ними. Поэтому ты вполне мог затаить что-то против нас, студентов, с удовольствием сочиняющих истории об убийствах.

Ван побелел, как мел, слушая язвительные слова По, но нашел в себе силы возразить:

– Если я на вас злился, зачем мне было вступать в Клуб детективов? – Он говорил тихо. – Это дело прошлое. И мне ни разу в голову не приходило, что фанаты детективов могут радоваться убийствам людей. Поэтому я все это время состоял в клубе и с вами сюда поехал.

– Кто знает, кто знает… – По решил сменить мишень: – Теперь про тебя, Эллери.

– Ну и какой же мотив у меня?

– Ты можешь, конечно, говорить что угодно, но ведь Карр отказывался тебе подчиняться и порядком тебя доставал. Скажешь, нет?