Владимир Турунтаев - Проба на киллера

— Ну да. Сравниваю, как они работают и как мы. Ты вот старший лейтенант, а Уиллер — просто лейтенант. Так тебе куда как далеко до него.

— Например?

— Ну, приезжает он на своем «Остине» к подозреваемому домой, а тот уже застрелен. Еще ничего не успеет сообразить, а его самого обезоруживают бандиты. Так он голыми руками разделывается со всей кодлой, спокойно садится в машину и едет домой слушать музыку. Послушал, и стало ему скучно. А тут звонок в дверь. Открывает, на пороге — блондинка, и под платьем у нее ничего нет…

— Он что, холостой?

— Естественно. Там у них все детективы холостые. А иначе как?

Горелов поглядел на фотографию жены под стеклом.

— Живут ведь, сволочи! А тут… Ни машины, ни блондинки… Ты, поди, читаешь и завидуешь этому лейтенанту? Как его там?

— Уиллер. Да нет, не завидую. Подумаешь, машина. А блондинок и у нас девать некуда, на экспорт уже пошли, — со скукой, подавляя зевок, ответил Игорь.

— Но ты, конечно, не возражал бы, чтоб на моем месте оказался этот самый Уиллер?

— Разве что на пару деньков, — вывернулся Игорь. — Мы б с ним…

— Ну да, мигом скрутили бы «ковбоев», — задумчиво покивал Горелов, барабаня пальцами по столу. — Ладно, достал ты меня! Черт с тобой, давай этой ночью сходим, поохотимся. А то я и в самом деле мохом уже оброс, сам чувствую. Для конспирации возьмем с собой жен. Твоя, кстати, играет на гитаре?

— Пошел ты знаешь куда! — от души выдал ему Игорь. — Если на то пошло, я могу и один. Ты мне только мешать будешь.

— Во дает! — хохотнул Горелов. — А вообще-то, Игорек, тебе давно уже пора повзрослеть.

— С завтрашнего дня начну, — пообещал Игорь. — Раз надо.

Тут Горелов поглядел на часы и простонал:

— Ё-моё! Мне ж в садик надо было!.. — он вскочил, надел висевшую на спинке стула куртку, запер сейф и, выбегая из кабинета, успел в сердцах бросить Игорю: — Уиллер, … твою мать!

В этот день Игорь побывал в домоуправлении и, предъявив паспортистке служебные карточки, выяснил, что Танюшка все еще прописана в квартире у своих родителей. И никакой шнурок поблизости не мельтешит.

А вечером, когда Горелов сломя голову умчался за дочкой в садик, Игорь, волнуясь до того, что самому было противно, набрал номер, который, оказывается, он все еще помнил. С замиранием сердца вслушивался в протяжные гудки. Когда же знакомый-презнакомый голосок приветливо, почти ласково «алекнул» в трубке, сердце заколотилось гулко и отчаянно, а указательный палец поспешно надавил на рычаг.

Подождав, пока пульс пришел в норму, Игорь заглянул к Горелову в стол. В правом верхнем ящике матово блеснули браслеты и цепочка наручников. Преодолев нерешительность, он сунул наручники в свой карман.

Вот уже седьмой месяц коротал Игорь одиночество в небольшой комнатке на втором этаже дома по улице XXII партсъезда. Еще две комнаты в этой квартире занимала чета бездетных инженеров. У них был телефон, которым Игорю разрешалось пользоваться в экстренных случаях. Раз в неделю, согласно графику, вывешенному соседкой в санузле, он драил полы в местах общего пользования.

В этот вечер, поджарив на газовой плите глазунью с острым венгерским шпигом, нарезав толстыми ломтями батон, Игорь откупорил купленную по дороге банку пива, поел и прилег с книжкой на диван. Телевизора у него не было: расставаясь, Танюшка забрала телевизор себе, оставив ему холодильник. Так что волей-неволей приходилось читать детективы, чтобы не умереть от скуки.

… Непредсказуемый лейтенант Уиллер на этот раз соблазняет обворожительную брюнетку-адвоката, успевая тут же, на кушетке, допросить ее в качестве свидетельницы кровавого преступления. Ну, а под занавес — как всегда:

«Придется писать объяснительную, — устало подумал я. — Ведь в конечном итоге за первым трупом последовали еще четыре, и я даже боялся представить себе, как к этому отнесется шериф Лаверс…. Часов в восемь я услышал звонок в дверь. Я забеспокоился — от шерифа можно было ожидать чего угодно, особенно когда он в ярости… Но оказалось, что это ОНА! На ней был светлый костюм с черной окантовкой, и выглядела она в нем чрезвычайно аппетитно.

— Я сказала, что позвоню тебе, но потом передумала. Телефонный разговор обезличивает отношения…».

Засыпая, Игорь успел помечтать: вот бы Танюшка пришла и неожиданно позвонила в дверь. «Только, пожалуйста, не воображай. Я просто подумала, что телефонный разговор обезличивает отношения». Пускай бы сказала она так своим манерным капризно-строгим голоском. «Я просто подумала, что…». И неважно, что бы она там подумала. Неважно, что.