Виталий Егоров - Призрак убитой [litres]

– Вы про Юлю хотели мне рассказать? – спросил Алексей.

Живин от неожиданности обернулся к своим друзьям в поисках поддержки, пожал плечами и виновато ответил:

– Мы прочитали газету, где пишут про Юлию, о том, что ее несколько раз видели разные люди, не поверили и приехали к тебе, хотели узнать твое мнение.

– Знаю, пишут про нее много. Я вряд ли уже встану, поэтому хотел найти вас, чтобы попросить об одном одолжении. Я сейчас все расскажу, а потом вы сами решите, как мне помочь.

– Расскажи, если тебе не трудно, а мы подумаем, сможем ли исполнить твою просьбу. Алексей, мы тебя слушаем.

– Я так и живу один, – начал тот. – После смерти Юли мир для меня рухнул. Ко мне несколько раз сватались вполне приятные женщины, но перед моими глазами стояла только она. Лет двенадцать назад я ушел с работы, поэзию тоже забросил, таксовал, пока машина окончательно не отказала. Последние годы трудился в церкви, на хозяйственных работах. За мной теперь приглядывает наша прихожанка Павлина Васильевна. Спасибо ей огромное за это. Первый раз я видел Юлю вечером тридцать первого декабря восемьдесят девятого года, ровно через год после ее убийства. Было очень холодно, как в тот раз, а может, мороз был еще крепче. Я искал цветы. Их по городу нигде не было, но я умудрился достать шесть гвоздик у знакомого авиатора и поехал на сопку Любви. Точное место нашел сразу, положил цветы прямо на снег и стоял рядом довольно долго, покуда сильно не замерз. Тогда сел в машину, думал о Юлии еще с полчаса, а затем тронулся с места. Машина не успела еще набрать скорость, как вдруг перед ней кто-то перебежал дорогу. Сначала я подумал, что это какой-то зверь, резко затормозил и в боковое окно увидел светящийся силуэт женщины в платье. Я рывком открыл дверцу, но ее уже не было. После этого я развернул машину и фарами подсветил то место, где она только что стояла. Везде нетронутый снег, никаких следов. Каким-то непонятным образом я понял, что это была Юлия, заглушил машину и несколько раз окликнул ее, но кругом была мертвая тишина. Я приехал домой в сильном волнении, выпил снотворного, но так и не смог до утра уснуть. После этого случая я каждый год в день ее смерти ношу туда цветы. Двадцать пять раз я был там и иногда видел ее. Издалека замечал, а когда подъезжал, она пропадала, словно растворялась. Последние три года я туда не ездил, поскольку машина у меня сломалась.

Друзья удивленно переглядывались между собой, слушали рассказ человека, лежащего на смертном одре, недоуменно качали головами и думали про себя, насколько ему можно верить. Они прекрасно понимали, что он болен. В этом состоянии от него можно ожидать и не таких откровений.

– Вы не верите мне, это и понятно. Какие могут быть призраки? – проговорил Воркутов. – Однако я восемь раз видел ее, по этому вопросу и хотел к вам обратиться. Юля по какой-то причине не может покинуть этот мир, душа ее не обрела покоя до сих пор. Может, она ждет меня. В таком случае ей осталось ждать недолго. Я разговаривал со священником, просил его провести какую-нибудь церковную службу, чтобы упокоить ее душу. Но он мне сказал, что церковь такими делами не занимается, тем более что Юля некрещеная, поэтому по секрету посоветовал найти сильного шамана и поговорить с ним. Как он скажет, так и сделать. Вот об этом я хотел вас попросить. Вы люди известные, имеете связи, и найти шамана для вас не составит большого труда. Я скоро уйду в иной мир, и мне хотелось бы встретиться там со своей любимой. Если вы не исполните мою просьбу, то ее душа останется здесь и я не смогу, наверное, увидеть ее никогда.

– Хорошо, Алексей, – тихо сказал Живин. – Мы исполним твою просьбу, посоветуемся и что-нибудь придумаем. Решим!

– Спасибо, – прошептал больной, уставший от разговора. – Буду ждать.

– Мы возьмем у Павлины Васильевны номер телефона, если найдем шамана, сразу позвоним ей.

Старые опера стали прощаться с Воркутовым, по очереди пожимали ему руку. Он ничего не говорил, с закрытыми глазами слабо кивал.

Во двор следом за друзьями вышла и сиделка.

– Вы особо ему не верьте, – проговорила она, вытирая платком глаза. – Он в таком состоянии, что может всякого нагородить. Могу вам сказать по секрету, что он ночью разговаривает с ней.

– С кем?! – Григорий удивленно посмотрел на женщину.

– Я иногда захожу к нему ночью, чтобы проверить, жив ли. Несколько дней назад пришла поздно вечером и слышала, как он разговаривал с кем-то. У него горел торшер. Он включает его сам по необходимости. Я подумала, что кто-то его навестил, заглянула в комнату. Там, кроме Алексея, никого не было. Но я отчетливо слышала женский голос.