Дэй Кин - Шаг к убийству

— Я даже не могу плакать. Я уже все выплакала, наверное. — Она спрятала салфетку в карман халатика.

— Видите ли, все началось около двух месяцев назад, в тот день, когда Келси пришел получить ренту для банка, и, кроме меня, в доме никого не оказалось.

Все еще держа под прицелом ружья толпу, молодой Табор произнес:

— Ты не обязана ничего им говорить, малышка. Ты не сделала ничего, чего должна стыдиться.

— Я знаю, — сказала девушка. — Но я хочу, чтобы и они знали тоже.

Она глянула на лица, уставившиеся на нее со*всех сторон.

— Я сказала Келси, что родителей нет дома. Но как только папа придет с работы, он принесет деньги в банк. А Келси ответил, что деньги здесь ни при чем и что, может быть, мь/ как-нибудь договоримся. Он сообщил, что давно обратил на меня внимание и спросил, не говорил ли мне кто-нибудь, что я хорошенькая. Я в ответ пошутила и сказала, что Джонни говорил мне об этом много раз. Затем он перевел разговор на очень личную тему. Он сказал, что видел меня и Джонни в горах и хотел узнать, сколько раз в неделю мы это делаем. Я ответила ему, что это не его дело, но у нас ничего не было, потому что мы бережем это для нашей свадебной ночи. Он рассмеялся и сказал, как много я упускаю. Он пытался тискать мои груди и говорил грязные слова. Я сказала ему, чтобы он прекратил свои разговоры и убирался, а не то-я скажу своему отцу. А он сказал, что, если я это сделаю, мой отец лишится работы. И, вместо того чтобы уйти, он схватил меня и стянул платье. Он пришел в такое возбуждение, что предложил мне двадцать долларов, если я уступлю ему. — Единственная слеза скатилась по ее щеке. — Я сказала, что он сумасшедший и попыталась бороться с ним. Но он делал мне больно, и мне было ужасно стыдно. Я думала, что умру, Я просила его прекратить, остановиться. Вместо этого он сказал, что покажет мне, кто правит в Мишн-Бей. Ударил меня по лицу кулаком и сбил с ног. Затем, когда я оказалась в полубессознательном состоянии, он сорвал с меня трусики, раздвинул мне ноги и сделал это, будто я была блюдом с мороженым. И даже тогда, когда он кончил, он не позволил мне встать. Он держал меня на полу, пока не смог сделать это еще раз. Тогда я уже пришла в сознание и думала лишь о том, что скажет об этом Джонни. Затем я почувствовала, что он делает мне ребенка, но пыталась кричать, и мне сделалось плохо. Мне было так стыдно, что я не рассказала сразу Джонни. Я стыдилась сказать об этом даже отцу и вообще кому бы то ни было.

Она на мгновение положила щеку на плечо мужа. Затем, выпрямившись, снова продолжала.

— Я не отважилась сказать об этом отцу Себастьяну. Скоро я поняла, что беременна, и мне нужно что-то делать. Я пошла к доктору Фландерсу. Он был очень добр ко мне, но сказал, что законы Калифорнии не позволяют ему помочь мне, и самое лучшее, что я могу сделать, это пойти к Келси и поставить его в известность. Келси же только посмеялся надо мной и сказал, чтобы я проделала это несколько раз с Джонни и, свалила бы все на него. Я,так и сделала, только с Джонни это было прекрасно. — Теперь уже рыдания сотрясали ее хрупкие плечи. — Затем, когда я сказала ему, что у меня будет ребенок, стало еще хуже. Он был так горд, так нежен и заботлив, будто я сахарная и могу растаять.

Мэри вытерла салфеткой глаза, которые на этот раз наполнились слезами.

— Я чуть не разрывалась каждый раз, когда была с Джонни, или когда он говорил о том, что собирается делать и кем хочет стать ради меня и нашего ребенка. Но я знала, что если я скажу ему, он убьет Келси, а за этим последуют еще большие страдания. Потом произошла эта авария, когда тот старик пытался приставать к мисс Дараний. На следующий день мы с Джонни пошли послушать ее Пение. Все столики оказались заняты, и мистер Реннер посадил нас за стол вместе с мисс Гонзалес. Тут я узнала ее историю с Келси. И после всего того, что он сделал с нами обеими, он сидел у фортепьяно, не сводя глаз с мисс Дараний.

Девушка глубоко вздохнула.

— Я ничего не могла сделать. Я сказала,'что кто-то должен решиться, взять острый нож и всадить его в Келси, чтобы он никогда больше не смог разрушать чужие жизни. А мисс Гонзалес улыбалась, будто все знала об этом и сказала мне, что она является почетным членом клуба «Меня уложил Келси Андерс», и хотела знать, когда я вступила в него. Я не смогла удержаться и начала реветь. И тут Джонни все понял. Он отодвинул стул и молча вышел. Я боялась, что он отправился за оружием.

А через несколько минут, когда мисс Даранйй перестала петь и ушла, а Келси пошел за ней, я последовала за ним, чтобы предупредить его. Не потому, что я опасалась за него, а потому что не хотела, чтобы Джонни попал из-за меня в беду. Когда я вошла в номер мисс Даранйй, дверь оказалась открыта, но ее там не было. Зато там был Келси. Я вошла и сказала, чтобы он убирался из города, так как Джонни все узнал и может убить его. Но Келси был вдрызг пьян и только рассмеялся. Он хвастался, что выше всех по положению и не боится каких-то там батраков. Затем он как-то тяжело задышал, как в тот день, в гостиной, и сказал, что мисс Даранйй вышла из зала из-за него и что я была не таким уж плохим маленьким голубком, и он хочет удостовериться, действительно ли я беременна. Тут он схватил меня и ногой захлопнул дверь.