Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

— Каким же образом это моя вина? — спросил он, даже не пытаясь звучать дружелюбно.

— Если бы ты не появился, этого никогда бы не произошло.

— Если бы ты не лгала Ванье всю жизнь, этого, вероятно, тоже не произошло бы, — резко сказал он.

— Я делала это ради нее. Ты же знаешь, — ответила Анна и устало посмотрела на него. Она изо всех сил старалась сдержать слезы.

«Она, должно быть, вконец измучилась, — подумал Себастиан. — Постоянно защищать позицию, невзирая на то, что наверняка давно поняла, что ее удержать невозможно». Что-то в этом придавало ей человечности, и Себастиан впервые почувствовал, что, пожалуй, сможет достучаться до нее.

— Я никогда не хотел отбирать ее у тебя, — осторожно проговорил он. — Мне хотелось только иметь возможность общаться с моей дочерью. Больше ничего.

Она смотрела на него, словно утратив дар речи, потом почти с отчаянием покачала головой.

— Желаю удачи. Вальдемар думает, что уходом от меня сможет вернуть ее. Ради нее он готов на все.

Себастиан почувствовал, как у него внутри начало внезапно холодеть.

— Он так сказал? — спросил он.

— Он бросил меня, чтобы вернуть ее. Понимаешь? Ты будешь общаться с ней так же мало, как и я.

У нее по щеке покатилась одинокая слеза, и Анна с раздражением смахнула ее рукавом куртки. Себастиан молча наблюдал за ней. Стоявшая перед ним женщина перестала быть противником. Она уже все потеряла. Теперь главное — не последовать тем же путем.

Он пригласил ее подняться в квартиру. Они не могли продолжать стоять на улице. Становилось холодно, и кроме того, ему хотелось узнать больше. Каков план Вальдемара? В каком состоянии его отношения с Ваньей?

Они вошли, Анна сняла куртку и сразу огляделась.

— Я не знала, что ты живешь на такую широкую ногу.

— Да, для родителей общей дочери мы знаем друг друга не особенно хорошо, — ответил он, попытавшись улыбнуться. Анна улыбнулась в ответ. Вероятно, в основном от усталости, но тем не менее.

Он проводил ее на кухню и предложил чашку чая. Она согласилась и села за кухонный стол.

— Вальдемар знает обо мне? — с любопытством спросил он, ставя на плиту кастрюлю.

— Я ему не рассказывала. Но, наверное, скоро узнает, это вопрос времени.

Она права. Ванья расскажет. Лгать она ни за что не станет, она честная по натуре. Это качество она не унаследовала ни от кого из родителей.

— Значит, он сейчас у нее? — спросил Себастиан с твердым намерением узнать как можно больше о возникшей новой ситуации. Чтобы победить Вальдемара, ему необходима полная информация, это — ключ к успеху.

— Не знаю. Он сказал, что пойдет туда. — Она опустила взгляд и уставилась в стол. — Он так зол на меня.

Она потянулась за стоявшим на столе рулоном бумажных полотенец, оторвала одно, быстрым движением обтерла лицо и высморкалась. Себастиану стало ее жаль.

— Похоже, на нас все злы, — сказал он.

— Действительно.

— Возможно, у них есть основания. Возможно, мы это заслужили, — задумчиво продолжил он.

Анна отрицательно покачала головой.

— Я не считаю, что заслужила такое.

Он оставил ее последнюю фразу без комментариев. Ему подумалось, что она никогда не возьмет на себя ответственность за случившееся. Она так глубоко закопалась во лжи и обороне, что ей оттуда не выбраться. Это было бы слишком болезненно. Столкновение со всеми ошибками сломило бы ее, поэтому они оба молчали. Себастиан чувствовал, что никакой дополнительной информации о Вальдемаре ему от нее не получить. Она больше ничего не знает и ничего не имеет, так что она сложила оружие и сидит у него на кухне. Он стоял, опершись на мойку, и смотрел на нее. Его вдруг поразило, насколько естественным кажется здесь ее присутствие.

— Я никогда не забуду, как ты появился после стольких лет, — вдруг слабо проговорила она. Себастиан предположил, что она мысленно откручивает время назад, пытаясь найти тот момент, с которого все пошло наперекосяк, где она утратила контроль. — Просто возник в дверях.

— Мне хотелось только узнать, правда ли это. Действительно ли она моя дочь. Разве это было так странно?

Анна подняла на него взгляд, уже не заботясь о том, чтобы утирать слезы.

— Я просто пыталась сохранить все как есть — произнесла она. — Но не получилось.

Себастиан налил в чашку горячей воды, сунул туда чайный пакетик и дал ей. Себе ничего не налил, но уселся рядом с ней.

Вот, они сидят у него на кухне. Двое отвергнутых Ваньей людей. Инстинкт возник ниоткуда. Ребяческий и глупый. Идиотский. Но настолько запретный, что заманчивый.