Андрей Троицкий: Погоня

Из тумана выступали контуры сенной кипы. Видимо, недавно по мокрому грунту проехал трактор, оставив глубокий след, теперь колеи были полны мутно-серой влаги. Тухлый поскользнулся, едва не упал в колею, разозлился еще сильнее. Он подумал, что надо дойти до следующей кипы сена, остановиться за ней и выждать. Тут такая игра — у кого крепче нервы, тот и победит.

Тухлый кожей почувствовал, как откуда-то сбоку, дунуло ветерком. Это добрый знак. Если ветер наберет силу, то быстро разгонит туман. Тухлый подумал, что Радченко тоже не спит. Он закончит свое дело скорее, чем туман рассеется. Как этот адвокат видит сквозь туман, если в десяти шагах ничего не разглядеть. Ответ один: он умеет стрелять на звук и не мазать. Он попадает в цели, когда они движутся, издают звуки. Этому фокусу не так просто научиться, но этот субъект где-то научился. Радченко оказался не бумажной душой, завядшей в пыльных кабинетах. Он оказался тертым калачом.

От этих мыслей становилось страшно. Тухлый снова поскользнулся, взмахнул руками, едва не выронил пистолет, и упал. Тут ударили выстрелы, несколько сухих пистолетных хлопков. Ему повезло, пули прошли верхом, не зацепили. Тухлый, выругавшись, поднялся с земли. Он не увидел впереди ничего, только белую мглу тумана, но все-таки выстрелил. Разрядил остаток обоймы, перезарядил пистолет. Он подумал, что промазал. Воздух был насыщен влагой, он гасил звуки, искажал их. Откуда прилетели пули, непонятно.

Тухлый огляделся, но не сразу понял, что произошло. Глеб Кусов куда-то исчез. Бывший боксер валялся на боку. В последнюю секунду перед смертью он что-то увидел прямо перед собой, выставил вперед свободную руку, словно пытался защититься ладонью от выстрелов. Пулей ему оторвало указательный палец. Теперь этот полусогнутый палец, лежал в десяти футах от тела. Лицо боксера было залито кровью. Один раз посмотришь, и ясно — этот уже не встанет.

Справа распласталась фигура Сэма Кроткого. Он отбросил в сторону ружье, не сделав ни единого выстрела. Ноги выше колен попали в колею, заполненную водой. Высоко, до самой груди, задрался летний пиджак и клетчатая рубашка. Соломенная шляпа лежала далеко в стороне. Сэм получил ранение в живот и грудь, еще одна пуля чиркнула по шее. Забыв об опасности, Тухлый бросился к нему, опустился на колени. Сэм беспокойно ворочался, рукой он зажимал рану на шее, кровь попадала в рукав пиджака.

— Сволочь ты, — сказал Сэм. — Падаль. Какого черта, блядь… Надо было… Надо было все отменить…

— Заткнись, — сказал Тухлый, понимая, что Сэм Кроткий прав: надо было действовать иначе. Надо было взять хитростью, но теперь уже ничего не поправишь. — Лучше лежи и молчи. Потерпи. Я вытащу тебя. И живого довезу до врача.

— Лучше сам попробуй добраться, — лицо исказила то ли презрительная ухмылка, то ли гримаса боли. — Добраться до врача. До… До… Доберись живым, гад.

И тут раздались три сухих пистолетных хлопка и сдавленный крик. Тухлый подумал, что кричал Глеб Кусов, значит, пришла его очередь умирать. Тухлый вытащил платок, постарался зажать рану на шее Сэма, но только перепачкался кровью. Когда Сэм вдыхал воздух, из груди выходили какие-то странные чавкающие звуки. С губ слетало облачко прозрачного пара, а изо рта пахло свежим алкоголем. И когда он успел хлебнуть? Надо же…

Сэм закатил глаза и стал дышать чаще.

— Слышь, Сэм…

Сэм уже ничего не слышал. Поднявшись, Тухлый пошел назад, к машинам. Если будет шанс, он попытается уйти на четырех колесах. Возле изгороди он натолкнулся на тело Глеба Кусова. Он лежал на спине и смотрел куда-то в даль. Он получил две пули в грудь и одну в голову. Когда Кусов увидел подстреленного Сэма, он струсил и побежал обратно. То ли хотел спрятаться в столярной мастерской, то ли забежать в дом. Теперь это не имеет значения.

Тухлый набрал побольше воздуха и крикнул:

— Эй, Радченко, иди сюда. Поговорим как мужчины.

Голос звучал глухо, словно звук проходил сквозь вату.

— Мы можем договориться, черт побери, — Тухлый вытер губы ладонью. — Давай попробуем.

Никто не ответил. Тухлый нагнулся, пролез под верхней перекладиной изгороди. И только сейчас вспомнил, что ключи от машины остались в кармане Сэма. Значит, надо возвращаться. Он стоял на месте, взгляд блуждал по сторонам. Надо возвращаться…

Он сделал пару шагов назад к изгороди и тут ударили выстрелы. Пуля пробила верхнюю перекладину, отломила ее от столбика. Вторая пуля вошла в бок, под ребра. Третья ударила в грудь, когда Тухлый уже падал. Грудь обожгло, он почувствовал, как внутри, в живой плоти, остывает горячий свинец.