Михаил Котвицкий - Шесть витков следствия

«Интересно, где они сейчас?» — подумал Алексей Павлович и попросил навести справки. Оказалось, что Королев и Сидков уже на свободе. Их участие в угоне «Волги» исключать было нельзя.

Миронов взглянул на часы: без пятнадцати три. А сигнал об угоне поступил в 23.50. Считай, три часа прошло. А когда женщина сбита? Около 23.00. Майор, вышагивая туда-сюда, напряженно просчитывал ситуацию, выстраивал версии. «Почему старуха оказалась на улице в столь поздний час? — спрашивал он себя и отвечал: — Наверное, после магазина зашла к подруге. За чаем не заметила, как засиделась. А может, ее специально задержали? Не исключено, что кто-то из близких охотился за ней. Могла и сама оплошать, угодить под колеса». Недовы-ясненность тяготила, висела над душой.

Надо ждать. Майор покурил, еще раз взглянул на донесение — звонок поступил из автомата, что на Витебском вокзале. «Почему не из квартиры?» — подумал он и спросил:

— У Коркина дома есть телефон?

— Есть, — ответил Федоров. — Он, между прочим, просил позвонить, если машина объявится.

«Наезд произошел недалеко от дома Коркина», — вспомнились вдруг слова Федорова. «Почему же он звонил с Витебского? Живет-то он в другой стороне…»

— В машину, — бросил майор. — Едем к Коркину!

«Уазик» подкатил к дому. Вместе с дворником поднялись на четвертый этаж.

Миронов нажал кнопку звонка. Никто не отозвался. Позвонил еще раз и уловил за дверью легкое шуршание.

— Макс, это я, Петровна, — сказала дворничиха, когда майор взял ее за локоть и взглядом указал на дверь.

Увидев офицеров милиции, Коркин растерялся, открыл было рот, но раздумал и опять закрыл.

В прихожей на оленьих рогах — модная курточка со спущенными плечами и сумка на длинном ремне. На подставке для обуви — женские босоножки и желтые мужские туфли, забрызганные еще не подсохшей грязью.

— Не очень-то приятно встречаться ночью с милицией даже в собственной квартире, — проговорил наконец Коркин.' Возбужденный, глаза горячо поблескивают. — Вы, наверное, насчет машины? Проходите, пожалуйста…

Миронов прошел в просторную гостиную, похожую на музейный запасник. Красоту и ценность старинных вещей оттеняли видеомагнитофон «Панасоник» и японский телевизор. На полу — красно-синий палас, скрадывавший звуки шагов. На журнальном столике — две рюмки, початые бутылки токая и «Наполеона». Фрукты, конфеты в коробке. В бронзовой пепельнице — несколько окурков, окрашенных яркой губной помадой. Рядом, на торшерном столике, — раскрытая книга.

— У вас гости? — осведомился Миронов, прохаживаясь по комнате.

— Были. Теперь вот вы. — Макс попытался улыбнуться.

— Напишите, пожалуйста, заявление, — сказал Миронов. — Укажите стоянку машины, в какое время вы обнаружили ее пропажу. Когда и откуда позвонили в милицию.

Макс направился в свою комнату. Миронов скользнул взглядом по застекленным полированным шкафам, где теснились книги в глянцевых суперобложках. Особняком выделялись тома с золотым обрезом и узорным тиснением.

— Да, редкие у вас издания, — вздохнул Миронов.

— Тут такие экземпляры, — откликнулся парень. — Ни за какие деньги не купишь!

— Но вы же обзавелись?

— Это все отец. Заядлый библиофил. У него даже закупочный ценник имеется.

— А зачем он?

— Там раритеты. Все без исключения, — объяснял Макс, подавая майору каталог. — Посмотрите. Может, что-то и приглянется.

— А вы пишите, — напомнил Алексей Павлович.

Макс присел к журнальному столику, склонился над листом бумаги. Миронов прошел вдоль книжного шкафа и заглянул в комнату, откуда только что возвратился Макс с каталогом.

— А рядом? — Майор указал взглядом на дверь с золоченой ручкой.

— Кабинет отца.

— Кстати, а где он?

— Предки в отпуске. В Сочи.

В кабинете в мягком кожаном кресле, стоявшем около массивного письменного стола, сидела девушка в желтой кофточке и в ярко-синих брюках. Большие синие глаза на загорелом точеном лице испуганно смотрели на майора.

— Здравствуйте, — сказал Миронов, с нескрываемым любопытством глядя на девушку.

Поздоровавшись, она резко встала и шагнула к выходу.

— А вы, простите, кто такая? — остановил ее майор.

— Галина Кудрявцева, — представилась ночная гостья.

— Подруга Макса?

— Ага.

— Отчего же в заточении?

— Так получилось, — виновато улыбнулась девушка. — Чтобы не мешать.

— Чему?

— Вашему разговору.

Вошел Коркин, протянул заявление. Миронов пробежал глазами текст, уточнил: