Эрл Гарднер: Цикл романов "Перри Мейсон". Компиляция.Книги 52-86

Мейсон подошел к нему и, ткнув ему в бок носком ботинка, сказал:

– Не перебивайте даму, Карлин. Я из вас душу вытрясу, если вы будете невежливы. Продолжайте, Селинда.

– Старый способ шантажа на новый лад, – повторила девушка. – Карлин привозил откуда-то незаконнорожденных детей. Откуда он их брал, я не знаю, наверное, имел хорошую агентуру. Дождавшись, когда приемные родители привяжутся к ребенку, он устраивал так, чтобы до них дошел слух, якобы настоящая мать ребенка работает в «Золотом гусе». А дальше все шло как по маслу. Когда люди усыновляют чужого ребенка и привязываются к нему, им хочется взглянуть на мать, особенно если они считают, что могут сделать это незаметно. И вот они приходят в «Золотой гусь», а тем временем Карлин договаривается с Питером. Питер, проходя между столиками, незаметно делает знак, и после этого к столу подходит Элен Хемптон, предлагая сигары и сигареты. Потом она вдруг начинает плакать и, рыдая, выкладывает всю историю о том, как у нее был ребенок, которого украли, и что она японка.

– А в ней и правда есть японская кровь?

– Еще чего! Она такая же японка, как и вы, но скулы у нее высокие, темные глаза, ну а остальное – это просто грим. Поглядеть на нее внимательно при ярком свете, сразу видно, что она очень ловко и умело сделала себе раскосые глаза.

– И что же потом? – спросил Мейсон.

– А потом эти простаки решают, что усыновили его незаконно, и тогда из них уже нетрудно выкачивать деньги.

– А не случается ли так, что приемные родители отказываются от ребенка, узнав о его происхождении?

– Был лишь один случай. Понимаете, все это очень тщательно продумано, приемным родителям говорят, что у ребенка только небольшая примесь японской крови. Он на японца вовсе не похож. И если никому не говорить, никто бы не узнал. Вот они и боятся, что, если дело дойдет до суда, жизнь ребенка будет навечно испорчена. Они боятся, что Элен на суде сообщит о происхождении ребенка, и когда он вырастет, это может помешать мальчику жениться, а девочке выйти замуж, ведь не каждый захочет породниться с азиатом.

– Значит, все они платили деньги?

– Конечно. Большие деньги. Но особенно много они стали загребать после того, как допустили одну промашку.

– И что же это за промашка?

– Не на того напоролись. Четыре года назад Карлин попытался сыграть этот номер с Фарго.

– С Фарго?

– Да. Ведь у них приемный сын. Три года тому назад они попробовали шантажировать Артмана, но не тут-то было. Фарго не сообщил в полицию, но заставил Карлина взять его в долю, и с тех пор они работали вместе. Фарго, представляясь частным детективом, начинал рыскать в окрестностях, расспрашивая соседей об усыновленном ребенке, и родители решали, что настоящая мать выясняла, где ее ребенок. После этого Фарго и Карлин без труда вытягивали из приемных родителей огромные суммы, значительная часть которых якобы шла на адвокатов и детективов.

– А миссис Фарго?

– Она ничего не знала. Когда Фарго сообразил, в чем дело, он не проболтался жене. Она до сих пор думает, что у ее сына есть примесь японской крови. Это один из крючков, на которых он держал ее.

– Так вот оно что! – вырвалось у Мейсона. – Так вот почему она не хотела говорить. Но ведь она, наверно, знала, что ее муж связан с Карлином.

Селинда пожала плечами.

– Я думаю, она знала, что он замешан в темных делах, а в каких, ей было неизвестно. – Ее глаза вдруг сузились. – А может быть, она все выяснила! Что ж, если вам нужен мотив, узнайте, зачем Миртл убила мужа.

– Нет, он вовсе мне не нужен, – мрачно ответил Мейсон. – А вы действительно были любовницей Фарго или только сообщницей?

– Сперва была только сообщницей, – сказала она, – а потом... черт, такая уж я, видно, дура.

– Так это вы были в доме Фарго утром двадцать второго сентября?

– Не болтайте чепухи.

– Сидели вы в спальне на втором этаже, которую он не хотел открыть, когда я заходил к нему?

– Вы что, рехнулись?

– Вы это были или не вы?

– Нет, не я, – ответила она, – и кончим этот разговор. Не знаю, что вы собираетесь пришить мне, но мне это вовсе не нравится. И вообще мне пора одеваться.

– Что это у вас здесь? – спросил лейтенант Трэгг.

– Еще один труп, – ответил Мейсон, указывая на связанную фигуру с кляпом во рту.

– Э, да труп-то, по-моему, живой! – воскликнул Трэгг.

Мейсон развязал кусок простыни, удерживавший кляп на месте.

Карлин тут же выплюнул его и выругался:

– Сукин сын!