Геннадий Ангелов - Баба-Яга

Человека-призрака, которому не страшен ни огонь, ни вода, ни острый нож. Страх… Он забыл его ещё в детстве, когда дрался не на жизнь, а на смерть с мальчишками из соседнего района. Тогда шла негласная война между подростками, которая иногда заканчивалась больницей или, что ещё хуже инвалидностью для подростка. Бывали и такие случаи, и вот тогда, да-да, именно тогда он приучил себя смотреть смерти в лицо. Она смеялась над ним, издевалась, но обходила стороной, как бы давая время на раздумье. Не торопилась. Ждала своего часа. За свою смелость и хитрость, он получил прозвище – «Баба-Яга». Когда по ночам сидел с друзьями в засаде, и ждал вероятного противника, чтобы проучить. Он мог дольше всех не есть и не спать. Это было заложено в него природой, и он втайне от всех гордился этим. Для него было непосильной задачей ломать голову над определёнными проблемами. И он старался больше действовать по наитию, нежели взвешивая каждый шаг. Так проще, и потом меньше всего оставалось вопросов у его врагов. Точнее их вообще не имелось, потому, что враги лежали с глубокими ранениями от самурайского меча, в какой-нибудь придорожной канаве. Обычно он всё проделывал сам, не полагаясь на чистильщиков. Этим парням ничего не стоило забыть какую-то вещицу на месте кровавой бойни. И тогда менты могли запросто вычислить не только его, но и раскрыть тайны, которым сотни лет. Он не боялся этого и плевал на все законы, которые существовали. Сейчас всё зависело от того, у кого этих самых прав больше, вернее, кто лучше стреляет, владеет оружием, умеет правильно организовать засаду, и у кого в самый неподходящий момент не могут закончиться патроны.

Лес закончился и показался невысокий холм, за которым располагалась охотничья сторожка. Капризные и злобные порывы ветра пронизывали до костей. Путник посмотрел на небо, и в одиноких созвездиях попытался найти свою звезду. Он всегда так делал. Ему хотелось её найти, и он верил в то, что она горит ярче других звёзд. Стоны холодного ветра не давали ему долго любоваться звёздными картинами. Слишком было холодно, и он не хотел окончательно замёрзнуть. Глядя на северо-восток – уже ничего не ждал. Наслаждаясь тишиной и сбрасывая с плеч лёгкое наваждение, двинулся дальше. Сторожка стояла за широкими деревьями и даже в ясный день, её невозможно было найти или разглядеть. Она досталась ему, можно сказать, в наследство от старого друга. Тот сгинул в неизвестность и путник уже несколько лет не мог узнать правду и найти хотя бы ниточку, которая привела к другу. В душе он всегда был благодарен Сашке Лыкову, по прозвищу «Лыбан», за столь бесценный подарок. Он не забыл их последнюю встречу, и часто, по вечерам, с грустью вспоминал. Сашка был хорошим человеком, и всячески старался жить честно. Пусть бедно, но зато честно. Так часто он любил повторять и путник, завидовал характеру и стойкости товарища. Он бы так не смог. Никогда. Каждый день работать и жить, словно паук в банке. Не имея лишней копейки для развлечений. Смешно. Дом, работа, жена, дети – скукотища. Но каждому своё, и путник не осуждал своего товарища. Не имел на это право. Жизнь устроена так, что нужно принимать людей такими, какие они есть. Хочется этого или нет, но надо. Или закрыть на всё глаза и жить отшельником высоко в горах. Не зная удовольствий и прочих прелестей жизни.

Оказавшись возле сторожки, он проверил свои сигнальные маячки. Все растяжки были целыми и невредимыми, и путник, поднявшись по скрипучим деревянным ступенькам, открыл дверь. Замка на дверях не существовало. В нём просто не было необходимости. Один ржавый засов. Внутри ценного ничего и никогда не хранилось. Только самое необходимое. Простая кровать, стол, несколько стульев, печка, две кастрюли, ведро с водой, сковорода, и пяток гвоздей прибитых основательно в дерево и служивших вместо вешалки. Поржавевший от времени умывальник с разбитым зеркалом протекал, и путник ставил под него тазик, с целью экономии воды. Остальное настоящий охотник должен был найти сам, в лесу и прокормить не только себя, но и гостей, если таковые приезжали сюда отдохнуть, и поохотиться в лесу. Гостей здесь давно не наблюдалось и путник, снимая одежду и бросая её на пол, вытащил из-под кровати небольшой свёрток. В нём он хранил чистые вещи и небольшую сумму денег. Умывшись, и вытерев сухопарое тело полотенцем, мужчина натянул чистую одежду и от удовольствия, словно мартовский кот, едва не заурчал. Вытянув из-под матраса заветную пачку сигарет, он с лёгкостью выбил сигарету, и принялся разминать её пальцами. Спички отсырели, и он долго чиркал ими по разорванной коробке, прежде чем одна из них зажглась. Поднеся спичку к кончику сигареты затянулся, и тут же прокашлялся. Из глаз хлынули слёзы. Вытирая от едкого дыма глаза, путник получал истинное удовольствие. И как можно глубже затягиваясь, удерживал табачный дым в лёгких. Улёгшись на кровать, он натянул старенькое одеяло, от которого шёл запах плесени и сырости. Поморщившись, непроизвольно вздрогнул и поёжился. Можно было растопить печку и согреться возле огня, но он не хотел. Тишина и покой убаюкивали так, что путник провалился в глубокий сон. Совсем забыв закрыть на засов двери, или хотя бы подпереть их палкой, захрапел на весь дом, да так, что стены ходуном ходили, словно русский богатырь Илья Муромец, и через пять минут видел цветные сны.

Читать дальше