Сергей Бетев - Разыскивается

– Значит, это ее нисколько не изменило?

– Как раз наоборот. – Рогачева даже усмехнулась, поражаясь, видимо, наивности Репрынцева. – Она стала нравиться мужчинам больше.

– Даже!

– А вы что, не понимаете?.. Конечно. Перестала быть взбалмошной, как часто раньше. Лишила мужчин снисходительного превосходства над собой. А красивой она была всегда…

– Так и меняла их, выходит?

– Ну, это грубо, по-моему.

– Как же иначе?

– Не знаю. Только когда так делают мужчины, это почему-то считается нормальным, и никто не задумывается над оценками.

– Но встречались же ей и другие мужчины? Которые по-настоящему, как говорят, были, влюблены, что ли…

– Конечно, – улыбнулась Рогачева грустно.

– Ну и вот!..

– Что «вот»?

– Выходила бы замуж, – решил Федор Ефимович,

– Наверное, можно было бы и так… Но, видимо, ждала чего-то другого. Лучшего. А пока… Помню одного, – вдруг, оживилась, – мне самой он очень нравился: Борис Муканов. В Алма-Ату приехал по назначению после окончания Новосибирского электротехнического института. Статный, красивый, серьезный. Часто приходил к нам. Но без подарков, иногда с цветами и почти никогда – с вином. Случалось, сидел у нас и при компании. В таких случаях – молчал. А Шура веселилась. Потом его перевели в Барнаул. Долго писал письма. И что больше всего меня поражало, Шура всегда на них отвечала.

– Что тут удивительного? – спросил Федор Ефимович.

– Просто я не помню, чтобы она кому-то еще писала. По-моему, она и домой-то отсюда ни разу весточки не послала. А про него говорила: когда захочу замуж, найду Бориса – и точка.

– Он что, так любил ее?

– Пожалуй. Когда Шура от меня уехала, он писал мне, спрашивал, где она.

– И вы ответили?

– Конечно. Только пришлось сообщить, что и сама не знаю. Слышала, что где-то не то в Целинограде, не то в Караганде.

– Все-таки знали где?

– Слышала от знакомых. Но ведь Караганда – это еще не адрес.

– Все-таки. А кто эти ваши знакомые?

– Мои знакомые? – заметно насторожилась она. Потом объяснила мягче: – У меня ведь тоже были знакомые.

– Понимаю. И не вхожу в детали. Но, как вы поняли, наверное, меня интересует только то, что касается Катышевой. Куда она уехала, при каких обстоятельствах, с какой целью. Мне, например, известно, что она жила в Караганде и работала там инженером в тресте.

– Шура? Инженером? – Рогачева вдруг весело улыбнулась. – Вы что-то путаете.

– На инженерной должности, я хотел сказать, – поправился Федор Ефимович. – Кстати, после окончания техникума в Алма-Ате.

– Все может быть, – весело согласилась Рогачева. – Шура – она такая!

– Какая?

– Да так я… В то время один из моих приятелей, инженер, познакомил ее со своим товарищем, вернее – с начальником. Ну, тот, конечно, увлекся Шурой. Не без успеха, должна сказать… хотя и старше был лет на двадцать. Он-то постоянно и уговаривал ее поучиться немного, обещая устроить диплом.

– Что же ей мешало?

– Ничего. Она долго ходила в строительный техникум на вечернее отделение. Даже компанию иной раз оставляла.

– И успешно?

– Не знаю. Во всяком случае Арон Яковлевич был доволен. Он в том техникуме какой-то большой вес имел.

– Агранович? – спросил Федор Ефимович, внутренне замерев от ожидания.

– Вы его знаете?

– Я все знаю, – рассмеялся он.

– О чем же тогда еще говорить? – спросила она устало.

– Как видите, мы не скучали.

– Да… – задумчиво протянула она.

– Я вас очень задерживаю?

– Что поделаешь! – отозвалась она.

– Могу проститься. Давайте ограничимся на сегодня. – Федор Ефимович спрятал записную книжку, в которой изредка делал заметки. Спросил: – А где сейчас Борис, о котором вы упоминали?

– Наверноё, в Барнауле. Года три от него ничего не получала.

– Адрес его у вас есть?

– Надо дома посмотреть.

– Не затруднит? – И, не ожидая ответа, пообещал: – Зайду к вам на днях. Можно?

– Пожалуйста.

– Сюда же в ателье, – подчеркнул особо. И поинтересовался: – Надеюсь, вы понимаете, почему я решил поговорить в вами здесь?

– Думаю, что – да, – ответила она, и опять румянец зажег ее лицо.

– Вы – мудрая женщина, – сделал комплимент Федор Ефимович.

– Просто – женщина, – поправила она. – И поэтому поняла вас. Больше того, могу признаться: я вышла замуж не за лучшего мужчину из тех, которые встречались мне. И вам благодарна, что пришли именно сюда. Дома наш разговор могли бы понять неправильно. А я этого не хочу.

Федор Ефимович понимал, что теперь торопиться не следует. Сразу же после разговора с Рогачевой он через уголовный розыск связался по телефону с Александром Паком в Караганде. Коротко рассказав о встрече, он попросил его срочно побывать в тресте Целинмонтажстрой и в шестом строительно-монтажном управлении, во что бы то ни стало через отдел кадров установить место учебы Катышевой.