Андрей Кивинов - Сделано из отходов

Гришка почувствовал, как вспотела ладонь, сжимающая трубу, и быстро вытер руку о джинсы.

Трубу он нашел в соседнем дворе, где возле глухой кирпичной стены народ организовал свалку металлолома. Чтобы у другого народа не возникало претензий, на стене вывели яркую надпись «Место для отходов», вроде как узаконив грязное дело. «Место для отходов»… Во, Григорий, уловил аллегорию? Ты, по большему счету, тоже отходы.

Неужели не доходит, что тебя используют, подобрав на свалке, как не нужное никому барахло, как вторсырье. Сделан ты, Григорий, из отходов.

Тихо. Хватит мусолить, пошли вы все… Не маленький. Это просто нервы. Лишь бы лифт стоял где-нибудь наверху. Хотя бы на втором этаже. Секунд пятнадцать будет в запасе. Что это стучит? Бляха, зубы! А рожа мокрая, как из-под душа. Ищу работу с риском. Нашел. Он сжал зубы, смахнул пот с ресниц, напряг слух. Тихо, кажется, идет.

Стук каблучков по ступенькам, щелканье кнопочек кодового замка. Скрип петель.

Она! Никакой другой быть не может!

Гриша на цыпочках покинул нишу, допрыгал до дверей и… Выглянул в холл.

Она! Высокая какая. Черные волосы, красное платье… Серпантин лампочек над входом в лифт. Пятый, четвертый…

Гришка покрепче сжал трубу, толкнул ногой дверь. Баба даже не успела обернуться.

Шмяк!!!

Удар пришелся в левый висок, белоснежная стена мгновенно расцвела кровавым конфетти. Сумочка вылетела из рук и упала у дверей. Надо же, как много крови, я не думал, что будет столько крови…

Баба рухнула, как городки, скошенные тяжелой битой, захрипела, забилась в судороге. Лицом вниз. Гришка зажмурился и нанес второй, еще более сильный удар, прямо в затылок.

«Бум-м-м-м!!!» – пропела труба на низких нотах.

Гришка взглянул на свои ноги. Тьфу, бля, вляпался.

Будто проезжавший грузовик окатил Гришку фонтаном брызг из лужи. Баба затихла.

Он сунул окровавленную трубу за пояс, нагнулся к сумочке. Замочек скользил в потных пальцах и не хотел открываться. Фу, наконец. Женские причиндалы летят на пол, бря-кают и рассыпаются. Кошелек Гришка кидает в куртку-Щелк, щелк, щелк.

Дьявол, дождался! Хана! Кого-то принесло.

Он судорожно обернулся назад к стеклянной двери. Убежать, затихариться, переждать? Нет, не получится. Отпечатки окровавленных кроссовок выдадут с потрохами. Остаемся.

Гришка, словно меч из ножен, вытащил из-за пояса трубу, подскочил к двери и занял боевую стойку. Убивать не обязательно. Достаточно оглушить и валить к чертовой матери, лишь бы зашедший не увидел его лицо. На секунду он обернулся назад. Лужа вокруг головы убитой им бабы приобрела очертания огромной алой кляксы.

Дверь открылась. Гришка замахнулся трубой. Ах, черт… В подъезд зашла молодая, высокая дама с черными волосами и в красном платье. В огромных голубых глазах застыло удивление.

– Я, я… Я тут… Гришка выронил трубу.

– Что с вами, молодой человек? У вас очень бледное лицо.

Его ударило электрическим разрядом, руки затряслись в бешеной лихорадке, липкий пот противно увлажнил каждую частицу тела, к горлу подкатило удушье вперемешку с тошнотой.

Гришка медленно, через силу обернулся на лежавший у лифта труп.

Баба сидела на полу и смотрела ему прямо в глаза. Баба?

Это была Наташка. Она придерживала ладонью половинку своего треснувшего черепа и без всякой злобы, но с легкой укоризной говорила: «Гриша, ты знаешь, в чем секрет моей красоты? Главное, правильный уход за кожей. Мыло „Глюке“, содержащее провитамин „Б 5“…»

Гришка задрожал еще сильнее, попятился назад и во всю глотку, дико заорал…

Крика не было. Гришка открыл глаза, уставился в темный потолок.

От кошмара остались холодный пот и мерзкая дрожь. Гришка сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, сел на кушетку. Третью ночь подряд ему снится этот идиотизм. Мыло «Глюке»!

На кухне горел свет, тянуло сигаретным дымом.Обезжиренный, наверное, бессонницей мается. Гришка влез в шлепанцы, натянул футболку и взял со стола последнюю сигарету, оставленную на утро. К черту, надо немного успокоиться, отдышаться.

Ответ мужику-заказчику предстояло дать завтра вечером. Там же, у «Медного». Положительный ответ.

На кухне курил не Обезжиренный. Это была Наташка. Гришка вздрогнул, увидев ее, сделал шаг назад, в коридор, но, вспомнив, что он все же проснулся, облегченно выдохнул и переступил порог кухни.

– Чего не спишь, Гриш?

Гришка, не стесняясь своих полосатых семейных трусов, подошел к плите, взял из баночки спички, прикурил.