Андрей Кивинов - Страховочный вариант

О, кажется, есть. Замечательная личность. Имею честь быть знакомым с ней лично, ввиду проживания сё на моей территории. Вернее, его. Марк Сергеевич Шварц. Солидный мужчина пятидесяти лет, неизвестно какой национальности, имеющий за спиной десять лет усиленного режима по самой творческой статье – мошенничество. Всего – ходки три на зону.

Мошенники, кстати, весьма творческие люди. Иногда такие фокусы выкидывают – Кио позавидует. Помню, был у нас один на территории. Снимет в старом доме ручки внутри лифта на первых двух этажах и идёт клиента искать. Изображает покупателя аппаратуры или ещё кого. Видит лоха, предлагает сходить к себе домой за деньгами. Вместе в подъезд входят. Жулик дверь в лифт открывает, коробку с аппаратурой берёт, якобы помочь, а лоха вперёд пропускает. Затем двери захлопывает и бежать. Человек дверь открыть хочет, да не может. Он на второй этаж жмёт, а там тоже ручки нет. Пока до третьего доберётся и вниз по ступенькам сбежит, мошенника и след простыл.

Но мне больше нравятся разыгрываемые комбинации, где состав преступления и доказать-то практически невозможно. Но это отдельная тема, я опять отвлёкся.

Марк Сергеевич деловито вышагивал в потёртой дублёнке, держа в руках полиэтиленовый пакет и изображая безобидного рассеянного пенсионера, решившего купить подарок внучке.

Я незаметно подобрался к Шварцу и, подтолкнув, сделал изумлённое лицо.

– Ба, Марк Сергеевич! Какими судьбами?

– Кирилл Андреич? Очень рад видеть. Что вы тут делаете? Это же не ваш участок.

– Какая осведомлённость, я прямо тронут. Кстати, Марк Сергеевич, вас тут в «600 секунд» показывали, не видели?

– Не может быть, я всё время смотрю эту замечательную программу, но ни разу себя не заметил.

– Ну как же? Помните, сюжет с блоками «Мальборо»? Ну, когда кто-то открыл купленный блок сигарет, а там – мятая бумага. Невзоров, конечно, кооператоров обвинил, но мы-то знаем, в чём дело, а?

– Право, Кирилл Андреевич, я вас не понимаю. При чём тут я и какие-то сигареты?

Я взял его под руку и медленно пошёл по Галере.

– Да, можно сказать ни при чём. Ну какие к вам могут быть вопросы, ведь вы же просто рассеянный человек? Подходите к ларьку, даёте продавщице деньги и просите запечатанный блок сигарет. Она, естественно, даёт, вы бросаете его в свой пакет, а потом стучите себя по лбу, мол, старый склеротик, купил ведь уже один. И возвращаете блок назад, требуя вернуть деньги. Продавец без вопросов возвращает их, забирая у вас сигареты. Вот, собственно, и всё. За исключением сущей мелочи: в возвращённом блоке вместо сигарет – бумага, а вы с сигаретами уже отвалили. Всё гениальное просто.

Марк Сергеевич натужно улыбнулся.

– Хорошая история. Только поверьте, Кирилл Андреевич, она про кого-то другого.

– А в вашем пакетике сейчас, конечно, настоящие сигареты?

– Не знаю, я только что купил.

– Так давайте покурим за компанию.

– Я вообще-то в подарок приобрёл.

– Понимаю. Подарки – дело нужное. Только, Марк Сергеевич, мы ведь старые знакомые, и я бы не стал рассказывать вам всю эту историю, если б хотел, к примеру, вас посадить. Слово даже какое-то неприятное. А может, хватит притворяться джентльменами, поговорим попроще? Матюги не забили, сэр?

Мы остановились.

– А можно спросить, откуда вам про эти сигареты известно? – поинтересовался Шварц.

– Я вообще много чего знаю. Если б не знал, то на этом месте долго бы не задержался. Я имею в виду, в ментуре.

– Понимаю. Настучали.

– Угу. Ну, как насчёт поговорить?

– Смотря о чём. Если кого вломить, то это не по адресу – я одиночка. Да и по характеру не стукач.

– Это только так кажется. Припрёт – кого угодно сдашь, и брата, и свата. Но я не об этом. Мне нужна всего лишь консультация. Мне помнится, Марк Сергеевич, вторую свою ходку вы получили за аферу с ювелирными изделиями? Сколько влепили?

– Я не помню.

– Зато я помню – пятерик. Я всё помню, а что делать – без этого нельзя. Пойдёмте отсюда куда-нибудь в тишину. Не нравится мне тут, в давке и суете, беседовать с интеллигентным человеком. Может, в Катькин садик?

Марк Сергеевич, посмотрев незаметно по сторонам, кивнул, и мы, как два старых друга, спустились вниз.

Возле подземного перехода, увидев нищего, Шварц вынул из кармана червончик и сунул тому в протянутую руку. При этом прослезился, покачал головой и посетовал:

– Боже мой, до чего дожили?! Старичкам кушать нечего. Может, лет через пять я также буду стоять с протянутой рукой, и какой-нибудь благородный человек поделится со мной последним.