Алексей Макеев - Пиар во время чумы

Гуров метнулся к лежащему возле машины Калашникову. Тот силился встать, но тело не слушалось его. Он приподнимался на локтях и тут же снова откидывался назад. По его разбитому лицу текла кровь, пиджак был разорван в нескольких местах и перепачкан пылью. Гуров наклонился к нему и придержал за плечи.

– Ты как, лейтенант? – с тревогой спросил он.

Калашников сморщился и плачущим голосом прохрипел:

– Сплоховал я, товарищ полковник, не справился…

– Не бери в голову! – строго сказал Гуров. – Главное – жив. А эти… Они ответят! Ты встать-то можешь?

– Попробую, – виновато пробормотал Калашников.

С помощью Гурова он кое-как поднялся, но тут же попросил разрешения сесть в машину.

– Голова кружится, – сказал он. – Все плывет.

Подошел Крячко, поигрывая пистолетом. Заглянул в машину, где сидел бледный Калашников.

– Что, лейтенант, досталось? – спросил он. – Ничего, за одного битого двух небитых дают. Сейчас мы тебя в больницу… Пушка-то твоя?

– Моя, – смущенно признался Калашников. – Налетели как стервятники. Я только и успел, что в воздух выстрелить. А они меня по затылку бутылкой…

В стороне завыла милицейская сирена. По улице одна за другой мчались две патрульные машины.

– Вези его в больницу, – распорядился Гуров.

– Я мигом, – заверил Крячко и, наскоро стряхнув с сиденья обломки ветрового стекла, прыгнул за руль гуровского «Пежо». – С ветерком поедем!

– А что с этим, товарищ полковник? – спросил, подходя ближе, милиционер с дубинкой. – Его тоже бы в больницу надо.

Подстреленный Гуровым хулиган, бледный и растерянный, сидел у бордюра, глядя вокруг пустыми глазами. Грязная ладонь, которой он зажимал рану, была перемазана кровью.

– Вызывай «скорую» сержант, – сказал Гуров. – А я пока с твоими задержанными побеседую.

Эти двое тоже сидели на асфальте, только по другую сторону улицы, и понуро пялились себе под ноги. На обоих были надеты наручники. Гуров направился к ним. И тут же с визгом и свистом подлетели патрульные машины. Из них высыпали озабоченные люди с автоматами. Бронежилеты были надеты прямо на летние форменные рубашки. Безо всяких церемоний они взяли на прицел все, что попало в поле зрения. Гуров тоже не стал исключением.

– Спокойно, капитан! – предупредил Гуров, высмотрев среди них главного. – Рвение свое чуть раньше надо было показывать. Троих вот упустили!

– Это наш полковник, из главка! – трагическим шепотом сообщил капитану милиционер с дубинкой. – А трое действительно смылись – один к Новоцарицынскому побежал, другой – на Дольскую, а третий прямо через посадки ломанулся. Особых примет не имеют, только у одного на майке ЦСКА написано…

– Понятно, – хмуро сказал капитан. – Прикажете преследовать, товарищ полковник? А с этими что? В часть?

– Преследуйте, – сказал Гуров. – Если сумеете догнать, будет очень неплохо. Только не хватайте всех, на ком увидите буквы ЦСКА. Тот, кто нас интересует, пьян, расхристан и спасается бегством. На это и ориентируйтесь. А с задержанными я пока побеседую.

– Ясно, – сказал капитан и коротко бросил своим: – По машинам!

Они умчались под завывание сирен. Гуров наконец подошел к парням, сидящим на асфальте, и спросил сурово:

– Ну что, доигрались, голубчики? Пьяный дебош в общественном месте, нападение на представителей власти, применение огнестрельного оружия, изуродованный автомобиль… Я ничего не забыл?

Парни сидели, не поднимая глаз, тупо рассматривая ссадины на своих закованных руках. Теперь Гуров видел, что они совсем еще молоды – вряд ли кому-то из них было больше двадцати лет.

– Кто такие? – грубо спросил сержант, многозначительно поигрывая дубинкой. – Долго в молчанку играть собираетесь?

– Не понтись, мент! – вдруг хрипло сказал один из задержанных, рыжий, с татуировкой на шее. – Я вообще без адвоката базарить не буду. Еще ответите за беспредел! Сами напали, а теперь на нас все свалить хотите? Вы еще не знаете, с кем связались!

– Нет, юноша, это ты не знаешь, куда влип, – ласково сказал Гуров. – Ты еще не догадываешься, какие люди в этом деле завязаны. Так что брось из себя крутого корчить и выкладывай, чего это вас вдруг на подвиги потянуло.

– А пошел ты… – мрачно процедил рыжий. – Я требую, чтобы мне предоставили право на телефонный звонок.

– Я тебе камеру подберу с телефоном, – злорадно пообещал милиционер. – Звони хоть с утра до вечера.

– Ну а ты что скажешь? – обратился Гуров ко второму задержанному, чернявому, явно напуганному пареньку с крупными мосластыми руками. – Тоже в героя играть будешь?