Фридрих Незнанский - Восточный проект

А между тем уже и внутри России развернулась жаркая борьба за каждый из вариантов. И как обычно, в стране, где крупный бизнес хоть и поднял голову, но повадки его страшно далеки от цивилизованного ведения дел, где пока (хм, пока!) торжествуют взятка и пистолет, совсем не исключены и скоропалительные криминальные решения вопросов. К сожалению, нельзя забывать и об этом факторе, ведь слишком большие деньги гуляют, слишком серьезные интересы затронуты — и не только в политике и экономике, но и в криминальной среде.

А «труба» что? Ее все равно построят, и нефть по ней потечет, принося государству и частным компаниям гигантские барыши в долларах, иенах или… юанях.

Однако политика политикой, в конце концов, и японцев с китайцами можно будет уломать на согласительный вариант, нефть дороже амбиций. Но теперь не менее важным становится собственный, внутренний вопрос. Надо привлечь к проекту, уговорить, уломать, убедить российских инвесторов, причем убедить в наиболее выгодном именно для России варианте. Сальников считал таковым совместный, «японо-китайский». Но, увы, мог бы при этом навскидку перечислить не менее десятка своих могущественных противников. Однако, как человек честный и не желающий идти на компромиссы с собственной совестью, он считал своим долгом высказывать личную точку зрения вслух, обосновывая ее прежде всего государственными, а не шкурными интересами. Что он, кстати, и делал на заседаниях правительства. Но министра за эту его «твердолобость» — почему-то позицию государственника кое-кто желал именовать только в такой, уничижительной форме, — мягко говоря, недолюбливали. Да, это, пожалуй, действительно мягко сказано. Но меняться Сальников не собирался, видимо, и президент знал об этом, возможно, поэтому их беседы каждый раз отличались взаимным пониманием.

Мысленно просчитывая сейчас, сидя в машине, возможные результаты сегодняшней встречи, — тема ее тайны не составляла, речь, как он предполагал, могла идти разве что об уточнении единой позиции, — Виталий Анатольевич уже прикидывал и собственные перспективы.

Буквально днями вернулся из утомительной по своему напряжению поездки в Штаты, потом занимался материалами проекта, который, в сущности, курировал лично, пошли отчеты, совещания… С молодой женой толком не посидел, не поговорил, не пообщался, хотя и обещал ведь, а теперь чувствовал, что грядет новая — и снова нелегкая — командировка, на этот раз в Сибирь. Придется лететь и уговаривать, убеждать несговорчивых магнатов, что российскому бюджету «японский вариант» необходим как воздух. Но не исключен и совместный. Это если иного выхода из тупика не будет. Наверняка у президента об этом и пойдет основной разговор.

Виталий Анатольевич неожиданно улыбнулся. Улыбка на его постоянно деловом, озабоченном лице была такой редкостью, что водитель, хорошо знавший характер «хозяина», глазам своим не поверил и удивленно уставился в зеркальце на Сальникова, сидевшего на заднем сиденье. Министр покачал головой, хмыкнул и только потом заметил взгляд шофера.

— На дорогу смотри… — И после паузы спросил недовольным тоном: — Есть вопрос?

— Нет. Просто увидел, вы улыбаетесь, Виталий Анатольевич. Чего-то хорошее вспомнили?

— Ты не поверишь, — неожиданно для самого себя сознался Сальников, — анекдот вспомнил… Старый, черт-те когда слышал… Местечковый маклер собрался устроить свадьбу Ривки, засидевшейся в девках дочери старого Хаима, и князя Гагарина. Отправился уговаривать Ривку. Уговорил. Вышел, вытер платком мокрый лоб и сказал: «Ну слава богу, полдела сделал — Ривку уговорил, пойду теперь уговаривать князя Гагарина».

Водитель рассмеялся, но, к чему этот анекдот, интересоваться не стал. «Хозяин» и так показался ему сегодня непривычно разговорчивым. Да, впрочем, и Сальников вряд ли сумел бы объяснить, что он сам сейчас выглядит, наверное, как тот маклер, поскольку собирается уговаривать сибиряков, большинство из которых, по имеющимся сведениям, будут выступать сторонниками «китайского варианта». Китайцы ведь тоже, поди, зря времени не теряли, успели крепко «заинтересовать» своих лоббистов. Да и сами сибиряки больше пользы для себя лично — а что, такое время! — видят в настоящий момент не столько в межгосударственных, сколько в межрегиональных связях, в своих приграничных возможностях торговли бывшим «всенародным достоянием»…

Президент оказался хорошо информированным, ну конечно, у него же еще и свои каналы. Поэтому и разговор пошел сразу без экивоков, да к тому же встреча была как бы неофициальной, а потому ни прессы, ни посторонних на ней не было. И разговор шел откровенный. Сальников изложил свою точку зрения — со всеми возможными издержками, касавшимися изменений и дополнений в деталях, но не в главном — в направлении, и президент согласился с ним. А в конце разговора, в буквальном смысле как тот самый маклер, о котором почему-то недавно вспомнил в машине Виталий Анатольевич, президент сказал с непонятной усмешкой: