Фридрих Незнанский - Продолжение следует, или Наказание неминуемо

Пронзаемая внимательно изучающим и чуточку словно бы печальным взглядом Меркулова, Аля, не впервые находившаяся в этом кабинете и отчасти уже прошедшая школу «выживания» у Александра Борисовича, знала, как надо себя вести у старшего начальника. Наивная чистота во взоре, полнейшее доверие в сдержанных жестах и предельно ясная, как на древнеримских скрижалях, лапидарность в речи — и благо тебе будет! Ибо ничто так положительно не действует на эмоциональный настрой начальника, как девичья надежда на немедленную и бескорыстную помощь с его стороны. Никто не устоит перед святой Инессой кисти великого испанца Хосе Риберы, даже если в натуре она блондинка, а не шикарная шатенка с живописного портрета или там жгучая брюнетка. И сомневаться нечего!

Меркулов был, во-первых, живым человеком, а во-вторых, мужчиной. Можно и наоборот — во-вторых, во-первых… И он тоже не устоял. Даже и спрашивать не стал, задавая сакраментальный вопрос: ну, как у вас там?.. Подписал прошение, а потом снял трубку и, тяжко вздыхая, позвонил в архив.

— Мы тут с ним… — он словно нарочно не назвал Турецкого по имени, как делал обычно, — обсуждали… Я тоже пытался кое-что припомнить… А тот мастер по валютным делам, по-моему, отзывался на Толяна Городецкого. С поправкой на латвийский суверенитет теперь, видимо, Анатоль Городецкис какой-нибудь. И, кажется, на дворе был девяносто пятый или шестой год. Легко проверить. Ты уж посмотри там, девочка… Ну, а вообще-то, как? — не удержался-таки.

Ах, какой суперблагодарной улыбкой одарила бывшего Сашиного шефа «Святая Инесса»! Сам Сан Борисыч непременно отреагировал бы следующим образом: «Костя, не искушайся! Тебе еще внуков понянчить предстоит! Держи себя в руках, старина…» И этим поставил жестокий знак неравенства между… между, м-да, собой и… кем?

Меркулов оказался совершенно прав. Аля довольно быстро обнаружила уголовное дело, возбужденное по признакам статьи 87-й Уголовного кодекса РСФСР — «Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг». В данном конкретном случае имели место действия, совершенные в виде промысла: изготовление иностранной валюты — американских долларов — и сбыт ее. Соответствовал пунктам обвинения и возможный срок наказания: пятнадцать лет строгого режима с конфискацией имущества. Имущество осужденного представляла как раз та самая валюта, произведенная в особо крупных размерах и, по заключению экспертов-криминалистов, весьма высокого качества.

Но еще во время следствия, задолго до судебного разбирательства, суверенная Латвийская Республика прислала запрос через МИД в Генеральную прокуратуру, Верховный суд и Министерство юстиции об экстрадиции преступника на родину, ибо он и там здорово отличился. На этом также очень настаивали адвокаты подсудимого. Очевидно, они имели повод здорово опасаться приговора российского суда, в то время как «свободная» Латвия могла выказать преступнику некоторое снисхождение. Окончательное решение зависело и от позиции следователя, возглавлявшего следственную бригаду. Им и был Александр Борисович Турецкий. И он постарался доказать, что никакого снисхождения преступник не заслуживает, а, напротив, достоин наказания «под самую завязку». И суд в конце концов вынес такое решение. После чего гражданина сопредельного государства экстрадировали на родину, где уже латвийский суд, исходя из назначенного российской судебной системой наказания, признал его вполне справедливым и полностью соответствующим международному положению о преступлениях в валютной сфере. Ну, разве что слегка уменьшил срок — с пятнадцати до двенадцати лет. Все равно много. И осужденный вполне мог «обидеться».

Таким образом, формально получалось, что именно Турецкий был «виновником» столь тяжкого наказания фальшивомонетчика Городецкого. А если подсчитать время, потраченное на расследование, а затем и отсидку в колонии строгого режима, то как раз и получалось, что преступник мог выйти на свободу именно теперь — с учетом возможного снисхождения за примерное поведение и прочего. Понятно, что и месть его должна была в первую очередь опрокинуться на голову строптивого «важняка», не желавшего пойти навстречу серьезным предложениям адвокатов подследственного. Очень серьезным и перспективным. Но он категорически отказался, пригрозив адвокату, направленному стороной защиты для переговоров со следователем, крупными неприятностями, чем, вероятно, и резко усугубил свою вину в глазах уже осужденного латвийского гражданина Анатоля Марцевича Городецкиса, вот так!