Фридрих Незнанский - Продолжение следует, или Наказание неминуемо

— И не мысли, Иван Никифорович. Я санкцию тебе не дам.

— А зачем мне твоя санкция? Я и сам имею право на временное задержание! Вот и воспользуюсь.

— Иван, не зарывайся, по-дружески говорю. Неизвестно еще, с чем губернатор из Москвы вернется. А по поводу Турецкого так тебе скажу: не там ты ищешь, не тянет он на душителя. Шуму наделаешь, а толку, я уверен, никакого не будет, зато сам себе крепко навредишь.

— Это чем же?

— А видать, личный мотив имеешь. Меня уж предупредили, этак вежливо, по поводу отдельных защитников молодежных экстремистских организаций.

— Это кто ж такой умный нашелся? — ухмыльнулся генерал.

— А Москва, Иван. Поэтому не переусердствуй, мой тебе совет… Как бы тебе крепко извиняться не пришлось.

— Ничего, извинюсь, не похудею! Да и было б перед кем. Я узнавал, не работает уже этот Турецкий в Генеральной прокуратуре. Давно вышибли его на пенсию. В частных сыщиках бегает.

— И это все, что ты про него знаешь?

— Тебе мало? А вот что ксивой он своей генеральской, отставной, трясет, так это его личная инициатива, доверия-то к ней — никакого. Это только для дураков — на испуг пробует взять! Да мы не такие!

— Это ты так решил? А замгенерального прокурора почему-то считает иначе. И что материалы этого Турецкого по поводу последнего дела сегодня твоему министру на стол лягут, тебе тоже все равно? Ну-ну, смотри. Зарвешься, никто тебе не поможет — ни депутат твой, ни губернатор, ни… Ладно, сам думай.

Прокурор поморщился, махнул рукой, понимая, что генерал просто танком прет на рожон, не думая о последствиях, и бросил трубку.

Нет, не зря же, наверное, генерала Каинова прозвали Ванькой-Каином, знать, было за что. Вот он и отдал, несмотря на дружеский совет прокурора, приказ послать в аэропорт группу своих сотрудников для задержания и доставки в городской следственный изолятор подозреваемого в убийстве гражданина Турецкого А.Б., прилетающего из Москвы одним из ближайших рейсов. Устно распорядился на всякий случай, чтоб в любой момент сослаться на то, что его могли неправильно понять якобы слишком энергичные помощники. Ничего, решил он, не впервой, уже сходило с рук…

А Филипп Семенович, будучи человеком дальновидным, позвал к себе следователя Смородинова.

— Ну, как там, Алексей Гаврилович, движется дело? Москвичи помогают, не тормозят?

— Никак нет, — почти по-военному ответил Алексей. — Есть серьезные подвижки. Буду докладывать.

— Это хорошо. Да, вот еще чего сказать хотел, — будто вспомнил Решетников, — сюда возвращается Турецкий. Ну, в связи с новым убийством его показания нужны. Так ты имей в виду, при необходимости можно и его подключить, если только… — Прокурор насмешливо хмыкнул и закончил мысль: — Если его наш бравый Иван не арестует, уж очень ему хочется представить москвича в роли убийцы этой рижской дамочки. Ты в курсе небось?

— Да, слышал, — спокойно отреагировал Алексей.

— Ну, ладно, имей в виду. Свободен.

«О чем он думал, — размышлял Смородинов, выходя от прокурора, — когда сказал „имей в виду“? Предупредить хотел, что ли?» И с этим малоприятным известием он поспешил в кабинет, где обычно разбирались с материалами следствия Плетнев со Щеткиным. Антон был один, внимательно перечитывал очередные показания арестованных скинхедов. Как опытная охотничья лайка, Плетнев не давал парням расслабляться, без конца задавал похожие вопросы, крутил вокруг да около, вытаскивая из них сведения об их друзьях-подельниках. И ведь получалось.

Как бы совершенно случайно прозвучало прозвище Холодильник, а затем выплыло имя, потом, так же неожиданно, «вспомнилась» и фамилия. А задержанный парень, как выяснилось, оказывается тоже совсем случайно знал фамилию Влада. И в данный момент на квартиру Гундориных уже выехал майор Щеткин. У него хорошо получались доверительные беседы с пожилыми женщинами — одинокими матерями, вдовами и так далее. О том что она вдова и одна воспитывала сына, следователям уже стало известно из наблюдений за квартирой и осторожных расспросов соседей Гундориных.

Вот Антону и сообщил Алексей о только что состоявшемся разговоре с прокурором и о его как бы предупреждении. Иначе почему бы он сперва задал вопрос о том, как помогают москвичи? И Турецкого упомянул, который срочно возвращается в Воронеж в связи с новым убийством. Сказал и о предупреждении относительно возможных действий генерала Каинова. И Антон забеспокоился. Сказал Смородинову, что, наверное, надо будет подъехать в аэропорт — на всякий случай. А вдруг генералу действительно придет в голову шальная идея осуществить такую блажь! Надо же хоть предупредить Сашу. Алексей охотно согласился с Плетневым. Даже предложил выделить для встречи в аэропорту машину прокуратуры, если что — пусть-ка сунутся! Вот смеху будет!..