Фридрих Незнанский - Пуля для следователя

Особенно досадно было упускать дело о фальшивомонетчиках. У Поливанова на руках уже имелись доказательства того, что следы вели далеко за пределы Зеленодольска, в соседнюю область. Недоставало именно посреднического звена в их городе. Если он сейчас узнает давно разыскиваемый адрес, то дело, считай, будет завершено, и тут уже не важно, в чьем ведении оно находится. Как говорил поэт, сочтемся славою.

Переминаясь с ноги на ногу, Потоцкий поджидал его возле дома 35. Высокий, статный мужчина с удовольствием забрался в машину. Они обменялись рукопожатием.

— Вы хотя бы уши у шапки опустили, — посоветовал Юрий Павлович.

— Я же только что вышел из дома.

— А такое впечатление, что замерзли.

— Это чисто нервное, — улыбнулся Вадим Олегович. — Все-таки идем брать крупного зверя.

— Ну брать его сейчас вряд ли будем. Просто отметим берлогу, забьем колышки, а уж потом… Возьмем — глядишь, и денежки ваши вернутся.

— По логике вещей, я даже должен получить компенсацию за моральный ущерб.

— Про ущерб не скажу, не знаю. А вот за содействие следствию вы действительно заслуживаете приварок.

Они уже свернули с шоссе направо и теперь медленно ехали по узкой улочке с тянущимися по обе стороны сугробами. Вот и она кончилась.

— Сейчас опять направо? — уточнил следователь.

— Тогда вас заметят, — сказал Потоцкий. — Нам лучше здесь выйти, и я покажу дом… или проехать чуть-чуть вперед. Хотя дальше совсем уж паршивая дорога.

Может, какому-нибудь «чайнику» было и не проехать, а подлинному виртуозу руля, каковым считал себя Юрий Павлович, плохая дорога не помеха. Он по любому снегу проедет. Нужно действовать строго по теории: не гнать, а двигаться на второй скорости, тогда и не забуксуешь.

Когда машина, успешно преодолев сугроб, остановилась возле кромки леса, Потоцкий, ничего не говоря водителю, протянул левую руку и выключил зажигание. Такая бесцеремонность озадачила Поливанова, он с удивлением посмотрел на своего пассажира. В это время дверца машины распахнулась — и в затылок следователю уперся ствол пистолета.

С тех пор как Юрию общими семейными усилиями купили однокомнатную кооперативную квартиру и он стал жить отдельно от родителей, у Поливановых постепенно сложился ритуал: сын звонил им дважды в день. Утром, перед уходом на работу, справлялся о здоровье, узнавал их пожелания. Мать изредка просила помочь в мелких хозяйственных делах, обычно связанных с электричеством. У Поливанова-старшего, который легко клевал на самую лживую рекламу, была неодолимая тяга ко всяческим новинкам. Он был в первых рядах приобретателей не только уже хорошо известных микроволновок или электрошашлычниц, но всякой экзотики типа массажера или освежителя воздуха. Время от времени что-либо из этого многочисленного хозяйства ломалось. Сам Павел Игнатьевич в технике разбирался плохо, а вот Валентина Олеговна — инженер-энергетик — могла бы. Но муж не мог позволить ей заниматься починкой, чтобы не чувствовать себя униженным. Поэтому все приходилось расхлебывать Юрию. Тот и повреждения определял, и предохранители заменял, и вставлял новые батарейки. Иногда приходилось выполнять и менее квалифицированные, но более трудоемкие работы, — например, прибивать крюк для очередного настенного украшения, полученного вице-мэром в подарок от делегации города-побратима.

Второй ритуальный звонок совершался вечером, когда Юрий приходил с работы. В отличие от постоянного утреннего, это было «плавающее» время, следователю часто приходилось задерживаться по делам, порой допоздна. К тому же не работой единой жив человек — он мог пойти в гости, завалиться с друзьями в ресторан, съездить в Первопрестольную. Да и знакомые женщины требовали внимания. Обычно Юрий сообщал родителям о своих планах. Однако сегодня он сказал, что вечером будет дома. Юрий учится в заочной аспирантуре и по требованию научного руководителя собирался срочно писать статью в сборник.

Родители тоже обычно не сидели сложа руки. Вице-мэр, как любой крупный чиновник, был загружен выше головы. Валентина Олеговна сейчас работала на электростанции. Она освобождалась не рано, дома на нее наваливался ворох хозяйственных забот. Часов до девяти Валентина Олеговна никогда не беспокоилась, если сын не звонил, ведь на следователей порой сваливались неожиданные дела. Потом она сама позвонила сыну на мобильник, но тот был отключен. Тут она слегка заволновалась, но, пока муж был спокоен, Валентина Олеговна держала себя в руках.