Фридрих Незнанский - Гении исчезают по пятницам

Наконец она удовлетворилась, а может, смирилась (прочесть по лицу Дениса вообще ничего было невозможно), но, так или иначе, перешла к делу:

— Два дня назад мой сотрудник, журналист Константин Эренбург, при невыясненных обстоятельствах получил тяжелую черепно-мозговую травму. В данный момент он находится в больнице в состоянии комы, а милиция отказывается возбуждать дело о покушении на его жизнь, ссылаясь на отсутствие явных подтверждений покушения. Я хочу, чтобы ваши специалисты выяснили все подробности произошедшего.

— Понятно. — Денис отпил слишком горячего кофе и еще раз пожалел, что он не в футболке и шортах. Госпожа Леви в легком, нежно-желтом брючном костюме, видимо, чувствовала себя просто чудесно, а ему то и дело приходилось стирать капельки пота со лба и верхней губы.

— Перед покушением Эренбург работал над большим репортажем о череде убийств российских ученых.

— Вы предполагаете, что причина…

— Я не предполагаю, — отрезала Барбара Леви. — Я желаю точно знать.

— Хорошо, — кивнул Денис. — Это все?

— Нет. У Эренбурга, по его словам, материал был практически готов, тем не менее моим сотрудникам не удалось обнаружить его ни в корпункте, ни дома у Константина. Бумаги могли быть при нем, когда наряд милиции доставил его в больницу. Но милиционеры и врачи это отрицают. Портфель Константина с документами пропал или украден. Еще вопросы?

— Да. Мне не помешало бы немного информации об Эренбурге — человеке и журналисте. Мои сотрудники, конечно, могут и сами собрать на него досье, но это потребует времени. А время — деньги.

Просьба была резонной, и она согласилась:

— Мой секретарь предоставит вам информацию.

— Отлично, тогда последняя формальность. — Денис достал из портфеля бумаги: — Подпишите стандартный договор, и еще необходимо внести аванс…

Она смерила его еще одним оценивающим взглядом и выписала чек на триста евро. После чего подмахнула договор и гордо удалилась.

Ну и баба, хмыкнул про себя Денис, вертя в пальцах чек на смешную сумму. Одно из двух: либо дело яйца выеденного не стоит, либо госпожа Леви патологическая скряга и потребует отчета за каждый использованный литр бензина и каждый потребленный киловатт-час электроэнергии.

Интересно, все-таки она немка или француженка?

Резкий, протяжный гудок раздался под окном. Ирина от неожиданности вздрогнула. Пора ехать. Она взяла увесистый чемодан и спустилась по лестнице. Белая машина с красным крестом уже ждала ее: фельдшер Лидия Федоровна и водитель Миша.

— Кажется, дождь собирается, да, Ирина Николаевна? — пробурчал недовольно заспанный Миша. — В такую погоду можно до обеда проспать, а нам ни свет ни заря уже ехать надо…

— «Ни свет ни заря»… ишь ты, — фыркнула Лидия Федоровна, — да уже почти девять утра.

Ирина молча села в машину, и «скорая» покатила по сумрачным московским улицам. Тучи висели над самыми крышами домов, где-то вдалеке громыхало, но жара не спадала, а кажется, только усиливалась.

Лидия Федоровна по рации переговаривалась с диспетчерской.

Мальчик, 12 лет, температура 38,5.

Что это может быть, тут же начала про себя перебирать варианты Ирина: летний грипп, пневмония, ангина или банальная ОРВИ? Промок, переел мороженого, перекупался в реке и на тебе, пожалуйста, получай респираторку.

Ирина пришла на «Скорую помощь» сразу после интернатуры. В институте она мечтала стать кардиологом, но начинать трудовую деятельность вот пришлось на «скорой» в «линейной» бригаде. Она сильно поначалу переживала, но главврач пообещал, что со временем переведет в кардиологическую бригаду, где она сможет лечить кардиологических больных. Ну а пока ей какие только пациенты не доставались!

Ирина все еще переживала, отправляясь на каждый вызов. Ведь это был только третий ее рабочий день. А вдруг возникнет ситуация, с которой она не справится, вдруг она не сможет помочь человеку. Ведь она врач. На нее больные смотрят с надеждой. Вот придет, послушает, постукает, горлышко посмотрит, укол сделает — и все будет хорошо. Как можно не оправдать их ожиданий?

Лидия Федоровна похлопала Ирину по плечу, как будто мысли ее прочитала. Мол, не переживай, все будет хорошо, справимся.

Лидия Федоровна была обычным фельдшером. После медучилища сама попросилась на «скорую» и с тех пор вот уже более тридцати лет здесь работает. Конечно, с таким стажем работы она была намного опытней молодых врачей, но никогда не нарушала субординацию. За это ее любили и уважали.