Николай Леонов: Обречен на победу

Аэропорт – это место, где не ощущаешь времени, оно безлико. В плохую погоду, когда один город самолеты не принимает, а другой не выпускает, теряется представление и о числе, и о дне недели.

– Объявляется посадка на рейс… за двенадцатое июня.

«Все-таки июнь, – сознание, затуманенное тупым ожиданием, слегка проясняется. – И двенадцатое уже прошло… Одиннадцатого я собирался быть…» – И человек с особой симпатией смотрит на стандартно улыбающуюся девушку в голубом мундире Аэрофлота, которая призывает экономить время и пользоваться услугами…

Все проходит, непогода тоже. Аэропорт, словно чудом не затонувшее судно, выбрасывает на летное поле остатки измученных людей, быстро прихорашивается, его пульс становится ровным. Посадки, взлеты, приливы и отливы. Бодрый, чуть напряженный женский голос с невидимого капитанского мостика оповещает, что произошло, происходит сейчас и должно произойти в ближайшее время в этой маленькой разноязыкой стране – аэропорту.

Летним вечером, когда солнце опускалось за взлетную полосу и наползавшие сумерки зажгли над аэродромом электрические созвездия, в городском аэропорту было особенно многолюдно. Улетала на спартакиаду школьников сборная команда легкоатлетов области, и мамы, бабушки, тренеры, влюбленные торопились сказать что-то самое важное, без чего любимое существо там, на чужбине, несомненно, пропадет.

– Плечо не поднимай… Бедро, бедро выше…

– Не стой у открытой форточки…

– Не ты там выступаешь, не ты, а мы… Все мы!

– Помни, тебе нельзя ничего острого…

– Ты фамилию, фамилию нашу не опозорь…

– Береги себя, бог с ним, с этим рекордом!

Высокорослые прыгуны, стройные спринтеры, невысокие стайеры, широкоплечие метатели, юноши и девушки, такие разные, но одинаково молодые, в ярких спортивных костюмах, теряли последние капли терпения. Сейчас им уже ничего не было нужно: ни спартакиады, ни рекордов, ни званий. И, словно услышав эту мольбу молодости, репродуктор приглушенно кашлянул и произнес:

– Заканчивается регистрация билетов и оформление багажа на рейс…

Казалось, аэровокзал вздрогнул. Ребята двинулись на летное поле…

Старший оперуполномоченный МУРа майор милиции Лев Гуров стоял, притиснутый к липкой на ощупь стойке хронически не работающего буфета.

Гуров провожал следователя Прокуратуры СССР, с которым прилетел в этот город одиннадцать дней назад. Преступники, которых они здесь выявили и задержали, год назад совершили два разбойных нападения в Москве. Долго тянулись нудные месяцы бесплодного розыска. Неожиданно аналогичное нападение произошло здесь. Следователь и Гуров были откомандированы в Город. Здесь Леве, как говорится, повезло. Каждый розыскник знает: опыт опытом, мастерство мастерством, а госпожа Удача – фактор немаловажный. Она может не появляться долго-долго, а может выскочить из-за угла неожиданно. Тут уж срабатывает профессионализм: не прозевать. Гуров и следователь прокуратуры были профессионалами, вчера преступников водворили в изолятор.

Следователю надо на два дня в Киев по другому делу, а Гуров завтра первым рейсом улетал в Москву. Он не любил провожать, не любил эти последние резиновые минуты, когда и с близким человеком разговор не ладится, а самые простые слова звучат фальшиво. Происходит это, видимо, оттого, что люди лишь формально рядом – фактически один уже в пути, другой остался, и их миры разделились. Встречать, даже малознакомого человека, дело совсем иное. Люди встретились, их миры пересеклись, пусть ненадолго, но они в момент встречи едины. И самые пустые слова наполняются человеческим теплом. «Ну как? Я рад!» – «Я тоже рад. Что дома?» – «А у тебя?»

Провожал следователя и начальник уголовного розыска подполковник Серов. Следователь и Серов выжимали из себя последние слова. Гуров молчал, причем старался молчать как можно вежливее.

Услышав сообщение о посадке на самолет, все заулыбались.

– Спасибо за помощь, Иван Николаевич. – Серов пожал следователю руку.

– Это к нему, – следователь кивнул на Гурова. – А вы когда домой, Лев Иванович?

– Завтра, утренним рейсом, – ответил Гуров. – До встречи.

– На курорте, – улыбнулся следователь. – Вот я на пару дней в Киев, потом домой, в Москву, и… – Он блаженно прикрыл глаза, затем взглянул остро и совсем другим тоном сказал: – А Славину экспертизу обязательно…