Николай Леонов - Пять минут до расплаты

Подполковник в отставке огляделся по сторонам, несколько подозрительно покосившись на Крячко и участкового старлея. Судя по настороженному взгляду, данные товарищи ему не в полной мере понравились с точки зрения конспирации, однако он все же решился на откровенность.

– Сейчас уже можно об этом говорить. Раньше такие сведения шли под грифом «секретно». А нынче ни государственных тайн, ни военных секретов не существует, вся страна нараспашку. Шпионы по закрытым объектам разгуливают без стеснения, плюнь на улице – обязательно в цээрушника попадешь… В общем, за Вьетнам мне эту медаль вручили. Я там ракетной батареей ПВО командовал, помощь интернациональному братскому народу оказывал в борьбе против мирового империализма. Завалила моя батарея одной ракетой сразу два «Фантома», которые звеном на Хайфон шли.

– «И одною пулей он убил обоих…» – едва слышно пропел под нос слова из старой шуточной песни Крячко, за что удостоился гневного взгляда Гурова.

– Вот и наградили меня, а потом и на повышение отправили – на командира дивизиона, – выложил героический факт биографии ветеран. Он, по-видимому, был немного туговат на ухо, так как на непозволительную вольность Крячко внимания не обратил. Зато мечтательно прищурился и сообщил, что если бы его орлы «B-52» сбили, тогда бы он точно сейчас звезду Героя на груди носил. Но не привелось…

– Боевой, оказывается, вы у нас товарищ, Петр Федорович, – заметил Гуров, чем поверг ветерана в некоторое горделивое смущение.

После таких слов подполковник запаса должен был если не записать сыщика в свои друзья, то уж точно поставить его в ряды соратников, кто был и остается с ним по одну сторону баррикад. И, соответственно, после столь тонкой отладки душевного контакта можно было надеяться на плодотворное сотрудничество, что и произошло в полной мере. Далее беседа пошла как по маслу.

Ветеран жил в доме напротив «сталинки» Тима Зеленского. Лев Иванович припомнил красную шестиэтажку, стоявшую в середине квартала за деревьями небольшого скверика. Примерно около месяца назад Петр Федорович обнаружил, что его подъезд повадилась посещать парочка. Причем оба не молодые, а уже лет по тридцать, а может, и больше. И на влюбленных и бродяг совсем не похожи. Появятся после пяти вечера и все стоят у окна подъездного между пятым и шестым этажами – смотрят в него и негромко о чем-то переговариваются. А уходили они по-разному. И после шести их уже не было, а иногда и до одиннадцати задерживались.

Гуров, слушая старика, автоматически отметил, что лучшего наблюдательного пункта за домом и квартирой Тима Зеленского найти было трудно.

Гонять их никто из жильцов не гонял, потому что вреда не видели. Стоят, ну и пусть себе стоят. Правда, продолжалось это до тех пор, пока соседка с шестого этажа не нашла за батареей брошенный шприц. Вот тогда они вдвоем с Петром Федоровичем и шуганули парочку, пригрозив им милицией. Те, ни слова не говоря, развернулись, ушли и больше в том подъезде не появлялись. И только три дня назад, в субботу, около девятнадцати часов ветеран их увидел вновь у дома напротив, когда они с каким-то мужчиной садились в легковую машину.

Петр Федорович вышел на вечерний моцион со своей собачкой – пудельком Динкой и уже спешил домой, чтобы успеть к новостям по НТВ, когда рассмотрел через деревья сквера очень знакомую фигуру. Человек шел от подъезда к машине с неестественно прямой и закрепощенной спиной. Петр Федорович предположил, что у него радикулит, которым он и сам мучается. Собачка как раз в этот момент присела по своей надобности, поэтому ветеран смог рассмотреть, как мужчина подошел к хозяину автомобиля, они некоторое время, вероятно, переговаривались, а потом втроем сели в машину и уехали. Женщина подошла из тени дома, когда мужчины уже залезли в салон.

Лев Иванович достал из папки фотороботы мужчины и женщины и положил на стол перед подполковником запаса.

– Посмотрите внимательно, Петр Федорович, это те люди, о которых вы сейчас рассказывали? – спросил Гуров.

Ветеран вьетнамской войны недолго вглядывался в изображения подозреваемых.

– Они, не сомневайтесь, точно они, – так энергично закивал головой Диденко, что Гуров испугался, как бы очки не слетели с его носа. – Особенно похож мужчина. И женщина вроде тоже, но какое-то расплывчатое у нее лицо. На самом деле у той особы и нос поострее, и губы потоньше.

– Ну что же, Петр Федорович, большое спасибо вам за помощь, – поблагодарил старика Гуров. – Вы нам очень помогли. Нам не хватало нескольких деталей для ясности в картине преступления, и вы их нам представили в своем рассказе. Я попрошу вас еще ненадолго задержаться, пока мы оформим ваши показания. А потом товарищ старший лейтенант доставит вас домой в целости и сохранности.