Фридрих Незнанский - Никто не хотел убивать

— Привет, крестничек. Не разбудил, случаем? А то уж голос у тебя слишком сиплый да заспанный.

Явно удивленный телефонным звонком дяди Саши, Игнат только и нашелся, что пробормотать невнятно:

— Кто рано встает, тому бог подает.

— Вот и я о том же, — согласился с ним Турецкий. И тут же: — Встретиться бы надо. Как говаривают мои подопечные, тему перетереть.

— А… а о чем разговор? — насторожился Игнат.

— Не сейчас, на месте расскажу.

— Ну-у, — замялся Игнат, видимо пытаясь сообразить, с чего бы это он мог понадобиться «важняку» Генеральной прокуратуры России и его крестному отцу. Вроде бы всего лишь вчера виделись, а сегодня…

— Не мычи, — напомнил о себе Турецкий, — говори, когда и где. Разговор этот для нас обоих важен.

— Ну-у, может на следующей неделе? — предложил Игнат. — А то у меня сейчас зачет по курсовой.

— Ну, времени, положим, я у тебя много не отниму, — урезонил его Турецкий, — и курсовую ты, надеюсь, защитишь. Так что не будем откладывать дело в долгий ящик и встретимся не через неделю, а в это воскресенье.

— Хорошо, — без особой радости в голосе согласился с ним Игнат. — В таком случае, в парке, часов в одиннадцать. Я там обычно с девушкой своей гуляю.

Понимая, что без дотошно-кропотливого анализа происшедшего в лабораторном корпусе фармацевтической компании Шумилова неделю назад ему не разобраться в тех взаимоотношениях, которые сложились между людьми, завязанными на «Клюкве», Плетнев заперся в отведенном ему кабинете, заварил кружку кофе и тяжело опустился в кресло, едва ли не поминутно припоминая тот день и час, когда он, уже в качестве нового начальника службы собственной безопасности, появился на фирме.

«Выходит, сами решили с людьми познакомиться?» — уточнил Шумилов, когда он попросил его до поры до времени не представлять сотрудникам фирмы.

«Думаю, так будет лучше».

В хранилище лаборатории его провел Георгий Клочков, лаборант, который более охотно отзывался на имя Гоша. В ночь кражи он находился в лаборатории, и как сказал Шумилов, видимо, полностью доверявший парню, был в курсе всех событий.

В окно, через которое ушел преступник или преступники, уже вставили новое стекло, подключили сигнализацию, все вроде бы было тип-топ, однако прямо под окном проходила улица, по которой день и ночь и ночь сновали машины, и уже один этот факт не мог не навести на определенные размышления. Это окно было самым уязвимым местом в системе внутренней охраны лабораторного корпуса, и преступник знал об этом. А это… это уже дополнительная информация для размышления.

Отхлебнув глоток обжигающего кофе и восстанавливая в памяти закравшееся в мозги подозрение, что «Клюкву» похитил кто-то из своих, то есть людей, работавших на проекте Шумилова, Плетнев вдруг вспомнил, как позади него раздался голос Гоши:

«Через это окно преступник и убежал. Мы с Модестом выскочили, а он, паразит…», — и замолчал, махнув рукой.

«Модест, это кто?»

«Охранник. Ну-у, с которым мы на посту были», — довольно резво пояснил Гоша, однако тут же замолчал, видимо, сообразив, что сморозил что-то лишнее.

«Мы — это вы и Модест?»

«Да».

«Но вы — лаборант. И у меня вопрос: что вы делали на посту охранника?»

Гоша замялся и как-то очень уж вяло и неуверенно промямлил:

«Да как вам сказать… Ночами, когда идет режим обкатки и вся работа заключается в том, чтобы вести журнал испытаний, бывает довольно скучно, вот мы и ходим порой друг к другу в гости. Чайку попить, перекусить…»

«Хорошо, оставим этот вопрос и вернемся к нашим баранам. Вы видели того, кто сиганул в окно?»

«Да, конечно! — радостно сообщил Гоша. — Но только на мониторе».

«И как он выглядел?»

«Ну-у, весь в черном… а на голове капюшон».

Видимо, понимая ущербность своих показаний, Гоша попытался тут же реабилитироваться:

«Да, он был весь в черном, но когда мы с Модестом прибежали сюда, то почти одновременно с нами, только через другую дверь, сюда же вбежал и Савин. Мы даже испугались, увидев его, настолько неожиданно это было. А еще секунд через двадцать вбежали сначала Кокин, старший научный сотрудник, начальник Савина, а потом уже и наш академик, Ясенев.

«Выходит, вас там было пятеро? Точнее говоря, четверо, не считая охранника. И все завязаны на “Клюкве”?»

«Да».

«И что же вы все делали в столь поздний час в лабораторном корпусе?»

«Работали, — не очень-то уверенно произнес Гоша. — Здесь все работают на совесть. А я, когда на электричку опаздываю, даже ночую здесь».