Джон Сэндфорд: Зимний убийца

Дом с разбитыми окнами, обращенными на окутанный снегом пейзаж, чем-то походил на череп. Переднюю дверь разрубили топорами пожарные, боковая висела на одной петле, черная и деформировавшаяся от огня. Виниловая обшивка обгорела, а местами расплавилась и обуглилась. Повсюду валялись куски розового утеплителя из фибергласа. Они торчали из стен дома, пятнали снег, висели на голых ветвях березы, напоминая отвратительные жирные пряди волос. Вода из пожарного рукава, смешанная с сажей и пеплом, застывала вокруг, будто миниатюрный ледник.

С другой стороны дома были установлены три переносных прожектора, работающие от старого бензинового генератора, отслужившего свой срок в армии. Они заливали все вокруг бело-голубым светом, равным по мощности ста миллионам свечей. Рев генератора добавлял к крикам пожарных расчетов и гудению водяных помп яростный грохот как от отбойных молотков.

Воздух был пропитан вонью бензина и утеплителя, мокрой штукатурки и сгоревших тел, а еще дизельных паров. Огонь распространялся быстро, полыхал яростно, и его спешили погасить. Мертвые тела не успели превратиться в пепел.

Дом наводнили двадцать человек: пожарные, полицейские, трое или четверо в гражданском. Снегопад слегка поутих, по крайней мере временно, но ветер резал открытые участки кожи, точно бритва.

Лукас был высоким смуглым мужчиной с удивительно голубыми глазами, глубоко сидящими под густыми бровями. В темных волосах, подстриженных чуть длиннее обычного, проглядывала седина. Одна прядь то и дело падала на глаза, и он убирал ее назад, глядя на дом.

Он дрожал от напряжения, точно породистый пойнтер.

Его лицо казалось квадратным и обычно таким и было, когда он весил на десять фунтов больше. Широкое лицо отлично гармонировало с мощными плечами и руками. Но сейчас он похудел, и кожа обтянула скулы. Он походил на боксера, который тратит все свое время на тренировки. Вот уже месяц он каждый день надевал лыжи либо снегоступы и ходил на них в горах вокруг своего домика в округе Нортвудс. Днем, ближе к вечеру, он работал в лесу, разбивая дубовые поленья при помощи молота и клина.

Лукас шагнул к сгоревшему коттеджу, словно тот загипнотизировал его. Он вспомнил другой дом, в Миннеаполисе, расположенный к югу от Петли, и холодную февральскую ночь. Вожак одной шайки занимал квартиру на нижнем этаже, и банда его конкурентов решила разобраться с ним. Выше жила женщина — кажется, Ширлин, — у которой был нелегальный бизнес: она содержала детский сад, и матери, жившие по соседству, могли оставлять у нее на ночь своих детей. В ее квартире находились шестеро малышей, когда в окна нижнего этажа влетели три бутылки с зажигательной смесью. Ширлин выбросила вопящих детей в окно, при этом двое из них сломали ноги, еще двое — ребра, а сосед, пытавшийся их поймать, — руку. Сама она была слишком грузной, чтобы прыгнуть вслед за ними, и сгорела, пытаясь спуститься по единственной лестнице. Выглядело все точно так же: дом, похожий на череп, лед из пожарного шланга, запах свиных отбивных…

Лукас бессознательно покачал головой и улыбнулся: у него были надежные осведомители среди торговцев крэком, и он сообщил отделу по расследованию убийств имена бандитов, устроивших пожар. Всех посадили в Стиллуотер, где они проведут еще восемь лет. Их взяли через два дня, и они до сих пор не могут поверить в случившееся.

А теперь это. Лукас отошел назад, к открытой двери своей машины, достал с пассажирского сиденья черную кашемировую шапку военного образца и натянул на голову. Под паркой у него были надеты джинсы, свитер толстой вязки и длинное нижнее белье из полипропилена, а на ногах — теплые охотничьи сапоги. Помощник шерифа Генри Лейси обошел внедорожник «шевроле», стоящий во дворе перед «фордом» Дэвенпорта. Полицейский был одет в форменную парку, какие выдают в офисе шерифа, и утепленные брюки.

— Шелли там, — сказал Лейси, показав пальцем на развалины. — Идем, я тебя представлю. Куда ты смотришь? На дом? И что тебя развеселило?

— Ничего.

— Мне показалось, что ты улыбаешься, — заметил помощник шерифа с легким беспокойством на лице.

— Да нет. Просто я замерз, — ответил Лукас, пытаясь найти отговорку.

Проклятье, как же ему все это нравится!

— Э-э… Шелли…

— Да-да.

Лукас пошел за Лейси, натягивая толстые лыжные перчатки и продолжая смотреть на дом. Возникало ощущение, будто эту картинку вырвали из описания замерзшего пригорода ада. Лукас чувствовал себя так, будто вернулся домой.