Джон Сэндфорд: Правила убийцы

Реклама на крыше дома излучала мерцающий голубоватый свет. Проходя через окно студии, он отражался от стекла и металлических поверхностей, от вазы без цветов в форме бутона, покрытой пылью, точилки для карандашей, микроволновой печи, баночек из-под орехового масла, из которых торчали карандаши, кисти для рисования, мелки и пастели, от пепельницы, набитой мелкими монетами и газетными вырезками, от баночек с красками, от ножей.

На подоконнике смутно вырисовывалась стереосистема, очертаниями напоминавшая набор прямоугольников. На электронных часах беззвучно загорались красные цифры.

Бешеный ждал в темноте.

Он слышал свое собственное дыхание, ощущал, как пот сочится у него под мышками. Во рту сохранялся вкус того, что он ел на ужин. Он вдыхал запах своей жертвы.

Он никогда не ощущал такого прилива жизненной энергии, как в последний момент долгого и осторожного подкрадывания. Некоторые, например его отец, так и проживали каждое мгновение своей жизни. Их жизнь проходила на пике бытия.

Бешеный наблюдал за улицей. Жертва была художницей. У нее гладкая оливкового цвета кожа и блестящие карие глаза, пышная грудь и тонкая талия. Против всех правил она жила в складском помещении, поздно ночью мылась в общем туалете в конце коридора, украдкой готовила в микроволновой печи, после того как уходил сторож, спала на узкой кровати в крохотной кладовке под стилизованным распятием, дыша испарениями скипидара и льняного масла. Сейчас ее не было, она ушла в магазин купить себе что-нибудь на ужин. «Эта гадость, которую она готовит себе в микроволновой печи, обязательно доконает ее, если этого не сделаю я», – подумал он. Вполне возможно, что он оказывает ей услугу. Бешеный улыбнулся.

Художница станет его третьей жертвой в городе и пятой убитой им за всю его жизнь.

Первой была девчонка с ранчо. Это случилось в Восточном Техасе. Она ехала верхом со стороны пастбища к лесистым известняковым холмам. На ней были джинсы, рубашка в белую и красную клетку и ковбойские сапоги. Она сидела, выпрямившись в седле, и правила лошадью больше коленями, чем поводьями, которые держала в руках. Девчонка ехала прямо на него. Коса мерно покачивалась у нее за спиной.

У Бешеного была винтовка «Ремингтон» модели 700 ADL двадцать седьмого калибра. Он оперся рукой о гнилой ствол дерева и выстрелил, когда она была метрах в тридцати пяти от него. Пуля поразила ее в грудь, и она упала с лошади.

Это убийство не было похоже на все остальные. Он ее не выбирал, она сама напросилась на это. За три года до того, как он ее убил, она как-то громко заявила, так, чтобы он тоже услышал, что его губы похожи на красных червяков. Совсем как те извивающиеся красные черви, которые живут под речными камнями. Она сказала это, стоя в коридоре школы в окружении своих друзей. Кое-кто оглянулся и посмотрел на Бешеного, тот стоял в четырех-пяти метрах от них, как всегда один, и запихивал учебники на верхнюю полку своего шкафчика. Он сделал вид, что ничего не слышит. Он очень хорошо умел скрывать свои чувства, даже когда был маленьким. Впрочем, для той девчонки с ранчо это было безразлично. Для всех он был пустым местом.

Но она поплатилась за свою болтовню. Три года он хранил ее слова в глубине души и знал, что его время придет. И оно наступило. Девчонка свалилась с лошади, убитая наповал разрывной охотничьей пулей.

Бешеный убегал лесом, дальше через болотистую равнину. Он сунул винтовку под ржавую дренажную трубу в том месте, где дорога пересекала болото. Если начнут искать орудие преступления, то металлоискатель собьется у трубы. Впрочем, Бешеный думал, что искать не будут. Наступил сезон охоты на оленей, и в лесу было полно маньяков из города, вооруженных до зубов и готовых убивать всех и вся. Время года, место, где спрятать оружие, – все это продумано заранее. Еще будучи студентом первого курса колледжа, Бешеный уже умел хорошо планировать.

Он ходил на похороны девушки. Ее лицо было нетронуто, и гроб был открыт. Одетый в темный костюм, Бешеный сел как можно ближе и смотрел на ее лицо, чувствуя, как в нем просыпаются силы. Он только жалел, что она не догадывалась о близкой смерти. И у него не было времени насладиться видом ее мучений.

Когда он убивал во второй раз, то это была его первая по-настоящему выбранная жертва. Хотя он и не считал это убийство безупречным. Оно больше походило на эксперимент. Да. Во второй раз он исправил все недостатки, имевшие место в первый раз.