Алексей Макеев - Успеть раньше смерти

Мужчина смотрел на них, слегка улыбаясь, и не двигался, дожидаясь, пока стихнет гомон. Потом сказал негромко:

– Вы, молодые люди, сильно неправы, если считаете меня лохом. Но особенно вы неправы, если считаете, что имеете отношение к моей сумке. Моя сумка – это моя частная собственность, а частная собственность священна, не так ли?

– Вот это гонит! Профессор! – снова загалдел белокурый. – Священна! Торба его! Вообще отпад! Чего у него там? Иконы, что ли? Иконы нам сгодятся! Тащи сюда, мы верующие... это, как его... зацерковленные, вот!

– Я вижу, вы сильно обкурились, ребята, – неодобрительно заметил мужчина, ничуть не обескураженный таким приемом. – А в вашем возрасте подобные забавы – совершенно лишнее. Поверьте моему опыту. Вам куда больше пригодились бы занятия спортом, какие-то производственные навыки. Руками-то умеете работать? Или забить косячок – это ваш предел?

– Ты гляди, Штырь, а он точно профессор! Лечит нас, лечит, хотя кто его просит нас лечить? Может, покажем ему, как мы умеем руками работать? – с угрозой в голосе сказал белокурый.

– Заглохни, Свин! – властно отозвался Штырь. – Сейчас разберемся!

На него явно произвело впечатление то спокойствие, которое исходило от незнакомца. Штырь по-прежнему считал, что имеет перевес в силе, но тоже решил изобразить из себя крутого мужика, который привык использовать в качестве главного аргумента веское слово.

– Слышь, ты! – сказал он незнакомцу. – Я тебе объясняю фишку. Короче, ты сейчас на нашей территории, ясно? Это вот кладбище, оно, короче, наше. Мы тут хозяева, понял? А я самый главный. Никто без нашего разрешения не может здесь находиться. А кто нарушил правила, тот платит штраф. Можешь сам выбирать – или откупиться, или отметелим так, что дороже обойдется. Будешь всю жизнь на докторов работать. Мы не шутим. Все по-взрослому. Тебе решать.

Штырь говорил очень внушительно, и вся его компания взирала на него с восхищением. Они точно знали, что все это не шутка, и, видимо, уже неоднократно имели возможность убедиться в своем могуществе. Они все и сейчас были убеждены, что впереди их ожидают легкая победа и неплохая добыча. Штырю и самому нравилось, как он держался. Вот только незнакомец слегка испортил ему триумф.

– Крутые вы ребята, – с едва уловимой насмешкой сказал мужчина. – Но не очень образованные. Наверное, даже и пословиц не знаете. Ни разу не слышали поговорку про то, что кусок нужно откусывать такой, чтобы можно было проглотить? На этот раз вы захавали многовато. Поперхнетесь, это я вам гарантирую. Вот что бывает, когда мозги с детства «дурью» накачивают. Сохнут мозги-то...

– Ну, короче, харэ базарить! – с великолепной ленцой в голосе сказал Штырь, поднимаясь с могильного камня. – Пошли, пацаны! Надо гостя встретить, как полагается. А то уйдет от нас и будет всем рассказывать, что его плохо тут приняли.

Остальные тут же вскочили, как по команде, и стали медленно наступать на мужчину. Штырь опасался, что их противник в последний момент шмыгнет в заросли и придется тогда гоняться за ним по всему кладбищу. Поэтому до конца он стиль не выдержал, сорвался с места и, раздувая ноздри, бросился на мужчину. Его приятели, дико заорав, тоже побежали.

Хорошенько разбежавшись, Штырь подпрыгнул и выбросил вперед длинную кривоватую ногу, обутую в старые кроссовки с разлохмаченными шнурками. Он уже видел и чувствовал, как носок кроссовки врезается в квадратную челюсть мужика и выворачивает ее из суставов, а сам мужик, вопя от боли, катается по земле и умоляет о пощаде. Но пощады уже не будет, злорадно подумал про себя Штырь – раньше надо было умолять. Он чувствовал удивительную легкость в теле, вызванную наркотиком, и казался себе опасной, хищной птицей, набрасывающейся на добычу, впивающейся острыми когтями в горячую окровавленную плоть...

Однако в реальности его «когти» совершенно неожиданно провалились в пустоту. И сокрушительный прыжок каратиста получился не опаснее балетного па. Прежде чем Штырь успел нанести удар, его жертва успела сделать сразу несколько едва уловимых движений, мгновенно изменивших всю ситуацию на залитой солнцем площадке.

Ремень сумки будто сам собой соскользнул с плеча мужчины. Он самую малость отступил в сторону и, уклонившись таким образом от удара Штыря, поймал в воздухе его ноги, придав им еще больший угол вращения. Штырь почти перевернулся задом через голову и, совершенно потеряв контроль над своим телом, тяжело рухнул на землю, едва не сломав шейные позвонки. Боль от падения была так сильна, что на пару минут Штырь потерял всякую способность соображать. Так и не поняв, что произошло, он просто упал, как бревно, и затих.