Блейк Пирс - Когда Пора Отступиться

Её голос оборвался.

Ясные, сообразительные глаза – голубые Оливии и зелёные Конрада – застали её врасплох.

Райли неожиданно кое-что поняла.

Какой бы странной ни казалась ей эмоциональная реакция Линзов…

«Они совершенно искренни. Совершенно честны».

Она просто не могла им солгать.

– Мистер и миссис Линз…

– Конрад, если можно, – сказал муж.

– И Оливия, – добавила жена.

Райли на мгновение замолчала, собираясь с мыслями и ища лучший вариант, как сказать им правду. Она достала значок и показала им.

– Думаю, мне нужно вам кое-что объяснить, – сказала она. – Во-первых, я прошу вас поверить, что я действительно агент ФБР и работаю в ОПА в Квантико. Но дело в том, что по поводу смерти вашей дочери ФБР не было открыто официальное дело. По крайней мере, пока. А я – я приехала неофициально. На самом деле…

Райли тяжело сглотнула. Почему-то ей казалось, что она должна быть совершенно с ними честна.

– На самом деле, мне не следует вообще расследовать смерть вашей дочери.

Оливия и Конрад удивлённо наклонили головы. Но никто из них не казался обеспокоенным или огорчённым.

– Не уверена, что я вас поняла, – сказала Оливия.

– Как и я, – признался её муж.

Райли тщательно обдумывала свои дальнейшие слова.

– Что ж, наверное, можно сказать, что я приехала исключительно по личным причинам. Я узнала от своей дочери, что девочка – не ваша дочь – повесилась в прошлые выходные. Она также была студенткой Колледжа Бярс. Я попыталась разузнать об этом и выяснила, что целых пять студентов Бярса, включая вашу дочь, совершили предполагаемый суицид за этот школьный год.

Оливия и Конрад изумлённо переглянулись.

– Не похоже на совпадение, – заметила Оливия.

– И я так не думаю, – согласилась Райли. – Но я ничего не могу доказать, по крайней мере пока.

– Как мы можем вам помочь? – спросил Конрад.

Райли начала немного расслабляться. Её порадовало то, что Линзы на её стороне.

– Что ж, пока у меня нет доступа к официальным протоколам касательно смертей, я не в курсе подробностей. Не могли бы вы для начала рассказать мне о смерти своей дочери?

Облако печали заслонило лица пары – пока это был первый из замеченных Райли следов скорби.

– Это был какой-то кошмар, – начала Оливия. – Нам позвонили из школы. Звонил декан, Уиллис Отри. Он сказал, что Кори повесилась в раздевалке спортзала.

Райли заинтересовалась.

Ещё одно повешение – как и в случае с Лоис Пеннингтон и Констанцией Йо!

Оливия продолжала:

– Декан Отри, казалось, думал, что её высмеивали или что-то в этом роде, и она больше не могла это терпеть. Но это просто не…

Она проглотила рыдание и не смогла закончить предложение. Её муж передал ей платок.

Он сказал:

– Кори говорила нам, что не может влиться в школьную среду. Она отличалась от одногруппников, а дети могут быть жестокими. Но так было всю её жизнь. И её никогда это особенно не заботило. Она была самой собой. Иногда она грустила – кто не грустит? Однако она никогда не страдала от депрессии. Она всегда была довольна.

Оливии удалось немного прийти в себя.

– Декан также сказал, что она приняла большую дозу какого-то обезболивающего, – сказала она.

– Алпразолам? – предположила Райли, памятуя сказанное ей о смерти Лоис Пеннингтон патологоанатомом.

– Ну да, – подтвердила Оливия. – Но это невозможно. Она не принимала никаких лекарств. Даже аспирин.

Конрад сжал руку жены и добавил:

– Знаете, она была Учёным. В нашей семье мы все Учёные.

Райли была озадачена.

«Учёный?»

Разве Конрад не сказал только что, что он бухгалтер, а Оливия – учитель музыки?

Но спустя мгновение, она поняла.

– Вы говорите о христианской науке, – сказала она.

– Верно, – сказала Оливия.

Поведение семейной пары сразу стало казаться Райли куда менее странным.

Райли не знала лично практикующих христианскую науку, но она слышала, что они обычно крайне позитивны и оптимистичны, причём иногда настолько, что кажутся не от мира сего. В конце концов, они верили, что материальный мир иллюзорен, а смерть нереальна.

Горевать просто не в их стиле.

И всё же, эти люди чувствуют боль.

Они чувствуют, что с их дочерью произошла чудовищная несправедливость.

Райли невольно стала им сочувствовать, но всё-таки она не могла отбросить вероятность того, что пара заблуждается по поводу своей дочери Кори.

– Оливия, Конрад, простите меня за такие предположения, но… что ж, я сама воспитываю двух дочерей-подростков и иногда с ними приходится нелегко. Вы абсолютно уверены, что ваша дочь не могла, скажем, отказаться от своей веры? Я про то, что алпразолам иногда используют в развлекательных целях. А дети могут быть непослушны.