Блейк Пирс - Когда Пора Отступиться

Встреча с этими людьми могла серьёзно ей помочь.

Но что она им скажет? Снова соврёт, что работает над делом ФБР? Или скажет им правду: что занимается расследованием самостоятельно, вопреки приказам?..

Поток машин на федеральной трассе, ведущей в Мирабель, был плотным, но двигался быстро. Сидя за рулём, Райли билась над решением.

«Что я скажу Линзам?» – снова и снова спрашивала она себя.

Одно дело обхитрить высшее руководство – иногда она утаивала что-то даже от Брента Мередита. Её боссы и коллеги знали, что она часто поступала нестереотипно и по своим собственным правилам. И ей было известно о профессиональных последствиях её своеволия – выговоры и даже отстранения не были для неё редкостью. Это было частью того, как она работала, и её авантюрные методы окупались высоким уровнем успешно раскрытых дел.

Но может ли она солгать скорбящей паре?

Она не помнила, чтобы когда-то переступала эту линию.

И всё же, чем больше она об этом думала, тем лучше понимала, что другого выбора у неё нет. Если она признается, что самовольничает, Линзы будут озадачены, а может быть, и испугаются.

Если у неё получится добыть от них достаточно информации, возможно, ей наконец удастся убедить Мередита открыть дело.

Райли надеялась, что в итоге её средства окажутся оправданными.

Когда Райли въехала в Мирабель, она увидела, что это район с совершенно новыми домами, тщательно подстриженным газоном во дворах и вовсю цветущими садами. Несмотря на лежащий кое-где снег, место казалось как будто игрушечным. Дом Линзов, как и многие другие, был выстроен из кирпича в колониальном стиле с широким, гостеприимным передним крыльцом.

«Я и не знала, что такие до сих пор строят», – подумала Райли.

Оливия Линз встретила Райли у дверей. То была высокая, безупречно одетая женщина с короткими, тщательно уложенными волосами. У неё был румяный, здоровый цвет лица, и Райли с удивлением увидела на её лице яркую улыбку.

– О, входите, входите, – заторопила она Райли, прежде чем та успела представиться или показать свой значок.

Она ввела Райли в гостиную с высоким потолком, где в камине пылал огонь. Муж Оливии Конрад также был высоким и со вкусом одетым мужчиной с сияющим выражением на лице, он встал и стал трясти руку Райли. Как и его жена, он приятно улыбался.

– Пожалуйста, садитесь! – сказал он.

– Не хотите чего-нибудь выпить? – спросила Оливия. – Я заварила травяной чай – он с лимоном, шиповником и мятой.

Райли была слегка поражена. Линзы обращались с ней так, будто она заглянула в гости к старым друзьям. Она не привыкла к такой гостеприимности в семьях погибших, но отказаться было непросто.

– Да, я бы с удовольствием выпила чашечку, благодарю вас, – сказала она.

Оливия ушла на кухню. Райли увидела пару детских роялей, стоящих один рядом с другим в дальнем конце комнаты. Конрад заметил интерес Райли.

– Оливия – учитель музыки, – объяснил он как ни в чём не бывало. – Она иногда даёт авторские концерты и на самом деле хорошо играет. К сожалению, я не наделён талантом к музыке. В детстве я неплохо играл на саксофоне, но дальше это не пошло. Да и артистизма мне не достаёт, не то что Оливии. Так что я стал бухгалтером. Цифры скучны, и, боюсь, то же можно сказать и обо мне.

Он издал самокритичный смешок.

Райли с каждой минутой удивлялась всё больше.

«Светская беседа? – гадала она. – С человеком, который приехал расспросить о смерти дочери?»

Райли даже засомневалась, что попала по адресу. Может быть, это просто невероятное и досадное недоразумение?

Тем не менее, она заставила себя улыбнуться.

Оливия вернулась с серебряным подносом, на котором стоял чайник и три чашечки из китайского фарфора. Она села, поставив поднос так, чтобы все могли до него дотянуться. Райли налила себе немного чая и сделала глоток. Чай был вкуснейшим, но она бы предпочла нечто более бодрящее.

– Но расскажите, – горячо начала Оливия, – почему ФБР заинтересовались в том, что случилось с бедной Кори?

– Да, мы очень удивились, – поддержал её муж. – Полиция была глуха ко всему, а мы думали, что ФБР берётся за дело только тогда, когда их просит об этом местная полиция.

Оба родителя казались возбуждёнными и жизнерадостными.

Вся ситуация начала казаться Райли нереальной. Она вспомнила, что по телефону пара показалась ей отчаявшейся. Куда же делись теперь эти эмоции?

– Да, обычно это так и есть, – неуверенно начала Райли, – Но ситуация такова, что…