Джеффри Дивер - Обезьяна из мыльного камня

— Береговая охрана, — сказал Тан, и его голос утонул в помехах. — Я слушаю... сканер... должен уматывать.

Дух заорал:

— Если увидишь поросят, убей. Ты меня слышал? Они где-то рядом на берегу. Найди их! Убей!

— Убить? Ты хочешь...

Но плот захлестнула волна, Духа промочило насквозь, и телефон замкнуло. Он с отвращением выбросил его.

Впереди замаячила скала, Дух направил плот мимо нее к широкому пляжу левее городка. Через минуту плот врезался в берег и скинул своего пассажира на песок. Дух увидел Джерри Тана, который ждал его в серебристом полноприводном БМВ на покрытой песком дороге в двадцати метрах от пляжа. Он поднялся на ноги и поспешил к машине.

Толстый небритый Тан заметил его, подъехал ближе и распахнул дверцу.

— Надо уезжать! — Тан кивнул на полицейский сканер: — Береговая охрана подключила к поискам полицию.

— Где поросята? — оборвал его Дух.

— Не видел ни одного.

Краем глаза Дух уловил шевеление у берега. Мужчина в серой одежде карабкался из воды на скалы, словно раненое животное. Дух отступил от БМВ и достал из-за пояса пистолет.

— Жди здесь.

— Что ты делаешь? — испуганно крикнул Тан. — Нам нельзя ждать.

Но Дух не обращал на него внимания. Поросенок поднял глаза и увидел приближающегося Духа. Но он, видимо, сломал ногу и не мог не то что бежать, а даже стоять. И он отчаянно пополз обратно к воде.

Сонни Ли открыл глаза и поблагодарил десять судей ада — не за то, что выжил, а за то, что первый раз за две недели его не выворачивало наизнанку.

Он неподвижно полежал под моросящим дождем, и тошнота прошла. Тогда он с трудом поднялся. Берег был пуст. Однако Ли помнил, что огоньки деревни были справа, и поковылял в том направлении по заметенной песком дороге.

Где же Дух? — гадал он.

Словно в ответ прозвучал короткий хлопок, который Ли определил как пистолетный выстрел.

Но кто стрелял? Дух или местный житель? (Каждому известно, что у всех американцев есть оружие.) Может, полицейский?

Лучше поостеречься. Ли очень хотел поскорее найти Духа, но знал, что нужно быть осторожным. Он отступил с дороги в кусты и пошел вперед так быстро, как только позволяли сведенные судорогой ноги.

Услышав резкий звук, все остановились.

— Это был... — начал У Цичэнь.

— Да. Выстрел, — пробормотал Чан.

— Он убивает нас. Выслеживает и убивает.

— Знаю, — оборвал Чан.

Тревоги по поводу того, удастся ли уговорить водителей отвезти их в Чайнатаун, оказались напрасными. Грузовиков не было. Чан и У несколько минут звали Суна, Ли и остальных, но потом Чан увел обе семьи с дороги, и они пошли на огни, укрываясь за кустами.

Оказалось, что свет горел в деревне, где было несколько закусочных, бензоколонка, сувенирные лавки, церковь и десять-двенадцать домов. Приближался рассвет, но не все в деревеньке спали. Перед двумя закусочными стояла дюжина машин, в том числе седан — без шофера, но с работающим двигателем. Однако Чану требовалась машина на десять человек, пропажу которой не заметят по крайней мере два или три часа. Ему говорили, что столько ехать до Чайнатауна в Нью-Йорке.

Он велел остальным ждать за высокой изгородью и махнул сыну Уильяму и У, чтобы те следовали за ним.

— Не наступайте в грязь, — приказал Чан. — Идите только по траве и камням. Не нужно оставлять следов.

Диссиденты в Китае быстро обучаются конспирации.

Наконец они дошли до последнего здания в этом ряду — маленькой церкви. Свет в ней не горел, и, видимо, внутри никого не было. За церковью они обнаружили старый белый фургон. Чан немного знал английский, но не понял, что на нем написано. Однако по настоянию Чана оба его сына много лет изучали язык и культуру Америки.

— Истонская баптистская церковь Пресвятой Троицы, — перевел Уильям.

— Пойдем быстрее, посмотрим, открыт ли он, — заторопился У.

Но фургон был заперт. Чан обшарил взглядом мокрую от дождя землю, нашел кусок металлической трубы и с размаху ударил по окну — оно разбилось вдребезги. Чан забрался на пассажирское сиденье и поискал в бардачке ключи. Не обнаружив их, он вылез наружу.

Внезапно услышав шум, он в ужасе обернулся. Его сын ударом ботинка разбил замок зажигания, вытащил провода и прилаживал их один к другому, пока мотор не заработал. Чан уставился на него, не веря своим глазам.

— Где ты этому научился?

Паренек пожал плечами. Потрясенный Чан буравил его взглядом. Он ожидал, что сын смутится и потупится. Но Уильям лишь молча посмотрел на него. Сам Чан никогда бы так не посмотрел на своего отца.