Алексей Макеев: Медвежий угол

– Это лирика. Нигде не спрашивают, – отрезал Макаров. – Значит, говорите, на вас надавили? Если я правильно понял, настоящим заказчиком убийства Подгайского был кто-то другой. Кто же?

Савинов отвел глаза.

– Понятно кто, – буркнул он.

– Мне не понятно, – резко сказал Макаров. – Выражайтесь яснее!

– Не разбегайся, прыгай! – посоветовал Гуров. – Глядишь, суд учтет твое чистосердечное… Положение-то у тебя – не позавидуешь! Человека убил, на офицера милиции покушался, торговлю наркотиками прикрывал, да тут еще заказное убийство светит – это, пожалуй, на пожизненное тянет! А у тебя мать одинокая – ты о ней хотя бы подумай…

– Мать не трожьте! – понуро сказал Савинов. – А все это Заварзин затеял, козел… Когда в поселок комиссия приехала. И особенно этот, Подгайский, стал везде шарить… Заварзин в область съездил, и там ему хвост накрутили…

– Что значит – накрутили хвост? – недовольно осведомился Макаров. – И в каком плане накрутили?

– Все очень просто. Заварзин, конечно, это дело скрывал, но мы и так скумекали… С областного химзавода сюда на заброшенные шахты отходы свозят – под шумок, конечно, неофициально. Мы тут все передохнем скоро от этих отходов. Но кое-кто на этом деле руки очень хорошо греет. Последним Заварзин нагрел. По кое-каким намекам мы догадались, что Воронков ему хорошие бабки кинул, чтобы он с Подгайским что-то сделал. Остальные-то из комиссии и так не упирались – один он опасен был. Ну, Заварзин деньги и отработал – нашими руками.

– Конкретно чьими? – спросил Макаров.

– Да вот моими же и отработал! Моими, Рахимова, цыгане опять же…

– А почему вы так легко согласились? – жестко спросил следователь. – Если оставить лирику, почему именно вы, почему Рахимов, ну и цыгане, само собой? Что за теплая компания?

– Понятно почему, – угрюмо откликнулся Савинов. – Нужда все…

Макаров поднял брови. В глазах его не было и тени иронии.

– Я вас правильно понял – вы сказали «нужда»? – спросил он.

– Ну, ясно, – растерянно ответил Савинов. – Сами знаете, какая в милиции зарплата. А у меня мать немощная, долги…

– Опять лирика, – поморщился Макаров. – Просто народный поэт какой-то… Сергей Есенин! Сергей Алексеевич, говорите конкретно, какие причины заставили вас вступить в преступный сговор!

– Заварзин лично контролирует цыганский бизнес, – глядя в сторону, произнес Савинов. – Если бы не его благословление, давно бы их всех пересажать можно было. Ну, конечно, он не сам с них дань собирает – это для него слишком опасно. Мы с Рахимовым у него вроде посредников. Ну, и еще другие ребята. Понятно, нам тоже отстегивали… – он мрачно умолк.

– Итак, теперь мне более-менее понятна схема ваших отношений, – заключил Макаров. – Схема несложная, но яркая. Но вы ничего не перепутали? Советую хорошенько подумать – может быть, вы просто пытаетесь переложить все с больной головы на здоровую? Может быть, более продуктивным будет признаться в заказе на убийство?

– Да вы что?! – вскинулся Савинов. – Не хотел я его смерти! На что мне? Заварзин приказал, а я Караима со Смолой подрядил…

– А у самого вроде и руки чистые, верно? – усмехнулся Гуров. – Ну, а Смига? Неужели и тут цыгане? Сейчас в больнице его труп вскрывают. Что, если пули из табельного оружия обнаружат?

Савинов крепко сжал губы, отвернулся к окну и долго-долго рассматривал что-то в сером небе. Заговорил он внезапно, когда никто от него этого не ожидал.

– Все правильно, – сказал он. – Караим Подгайского в Моисеевом лесу поймал. Чтобы следы оттуда отвести, они перевезли его на машине в противоположную сторону – там, где потом его и нашли. Ну и в штольню – головой вниз! Вроде сам упал. Но цыгане – они же неаккуратные! Следов там наоставляли, окурков… Смига, когда труп нашел, сразу что-то заподозрил. Я это еще тогда понял, когда вместе с ним труп вытаскивали. Он помалкивал, притворялся, но я тоже не пальцем деланный. Я Заварзина предупредил, и он велел со Смиги глаз не спускать. Цыганам-то поручать не стали, чтобы опять не напортачили. А Смига тем же вечером – опять уходить. И отправился ведь куда – в Моисеев лес! Тут уж все ясно стало. Смига, если бы чего нашел – а в лесу рюкзак Подгайского оставался, еще разные вещи, – он бы все понял. А нашел бы он обязательно. Цыгане-то божились, что все вещи Подгайского сожгли, но ведь всего не сожжешь, а, кроме того, следы… Короче поехали мы с Рахимовым следом за ним. Уже смеркалось, когда он в лес зашел. Еще немного, и мы бы его упустили. Где его ночью в лесу найдешь? Да еще волкодав при нем… В общем, застрелили мы обоих. Я пса на себя взял, Рахимов – Смигу. Потом оттащили подальше в лес, ветками закидали… По-хорошему-то надо было тщательнее прятать, но уже темно было, и мы машину боялись в крови испачкать…