Когда оперативники собрались, Гуров коротко обрисовал ситуацию, показал письмо, спросил:
- У кого имеются соображения? Убийца принимает меня за дебила, собирается завлечь в темный угол и там прикончить?
Оперативники переглянулись, помолчали, затем Гриша Котов засопел, долго сморкался, наконец спросил:
- Лев Иванович, а почему вы не поедете к Туровой домой и не скажете простыми словами, мол, милая дамочка, мы с вами не в прятки играем, трех человек уже убили, и я не хочу быть четвертым. Вы хотели поговорить со мной, я вас слушаю. Самолюбие жмет?
- Ай да Григорий! - воскликнул Станислав.
- Убийца не считает вас недоумком. Лев Иванович, - Котов насупился, вновь начал сморкаться. - Он считает вас умным, осторожным сыщиком. Но он видит в вас недостаток, с которым мы все смирились. Вы человек самолюбивый и крайне самоуверенный.
- Во дает! Я четверть века не могу такие слова выговорить, - заявил Станислав.
И Гуров покраснел, чего никто и никогда не видел.
- У меня есть и другие недостатки, - произнес Гуров. Сыщик употреблял эту фразу, когда ответить было больше нечего.
- Есть, - согласился Котов и клюнул длинным носом. - Упрямство. В девяти случаях из десяти оно приводит вас к успеху. И это тоже учел убийца. Он умен и прекрасно вас изучил. Вы же всегда идете до конца. Чем отличается настоящий талант от человека очень способного? Он берется решать задачу, которая всеми давно признана нерешаемой.
- Ты не подслащай мне пилюлю, Григорий. Я и так проглочу, - голос у Гурова немного сел, сыщик откашлялся. - Ты многого не понимаешь, Григорий.
- Естественно, - Котов кивнул. - Если бы я понимал столько, сколько понимаете вы, Лев Иванович, стал бы другим человеком. - Он оценивающе взглянул на Гурова. - Хотя нет, не получилось бы, хребет бы сломался. Еще становую силу требуется иметь. В общем, мое мнение, ехать в кафешку нельзя. Этот проулочек в конце Профсоюзной знаю, мышеловка. Мадам следует перехватить по дороге, что она знает, и так скажет.
- Ты умный, Григорий, спасибо за заботу обо мне, - ответил Гуров. - Одно плохо, если мадам ничего не знает? Если встречу в кафе назначает не Елена Турова, а человек, располагающий определенной информацией? Он боится, потому уводит место встречи в захолустье. Его не интересуют чужая жизнь, человеческая нравственность и прочие глупости. У него с убийцей личные счеты.
- А возможно, его используют втемную и там заготовлен коллективный могильник, - сказал Станислав.
- Мой друг, ныряй, там не глубоко, - Гуров начал сердиться, Григорий Котов стоит на несколько ступеней ниже, в разговоре с ним необходима деликатность, а Станислав свой человек, стерпит. - А пока ты стоишь на берегу, ты никогда не выяснишь, глубоко там или нет.
- Вы очень сложно объясняетесь, - вмешался в разговор Нестеренко. - Если существует опасность, следует сначала определить, какова она. Какие расчеты у убийцы ни существуют, он не сомневается, опытный сыщик один не поедет. Прятать в переулках подразделение ОМОНа тоже не будет. Значит, три-четыре оперативника. А оперативников никакой снайпер или автоматчики не снимут. Оперативник может находиться на кухне, на чердаке, в кладовке. Мое мнение: стволы в такой истории не годятся. Они этот сарай начинят взрывчаткой, сровняют с землей. А сами будут сидеть за тысячу верст, играть в карты и пить водку.
- А мадам? - спросил Котов.
- Гриша, кому она нужна? - ответил Станислав. - И кого из семьи пощадили?
- Не ездить туда, не искать приключений, - уверенно сказал Нестеренко.
- Тут, Валентин, ты не прав. Если мы не будем драться, то никогда не найдем убийцу и будем все время висеть на мушке, - Станислав повернулся к Гурову. - Лев Иванович, тебе решать.
- Разверните карту, сейчас мы туда поедем, - сказал Гуров. - Начнем с конца. Убежден, если мы разминируем кафешку, нас все равно попытаются прихлопнуть. И мы начинаем с того, что определяем, как мы из того района уходим. Сколько машин? Видимо, три. Я за рулем машины Елены, мне нужен отличный стрелок на заднее сиденье.
- Так где вы их возьмете? - поинтересовался Нестеренко.
- Твой вопрос - разыскать Тихона, - довольно резко сказал Гуров, увидел, как болезненно дернулась щека у Нестеренко, пояснил: - Мне следует идти в кабинет, идти не хочется. А кроме тебя, рядом никого нет, так что извини.
- Брось, свои люди, - Нестеренко сел за стол, подвинул телефон.
Гуров зашел в кабинет Верочки, сказал:
- Верунчик, ты моего телефонного звонка никогда не слышала, - он начал набирать номер, умоляя всех богов, чтобы нужный человек оказался на месте и не проводил совещания.
Читать дальше