Николай Леонов - Наркомафия

Гуров позвонил участковому на квартиру, не застал, позвонил в отделение милиции, услышав ответ дежурного, сказал:

– Участковый Пугачев имеется? Дай-ка ему трубочку, командир.

– А кто его спрашивает? – голос был молодой, уверенный. – Майор в отделении...

– Командир, покличь Пугачева, нужен, – Гуров решил потрафить молодому и продолжал тягуче: – Ты же опытный мужик, командир.

Гуров услышал, как кличут Пугачева, улыбнулся.

– Ну, слушаю, – участковый жевал и закашлялся.

– Емельян, извини, Гуров беспокоит. Я в своей конторе, надо ехать.

– Полагаешь, вдвоем веселее, чем одному?

– Ты возьми с собой еще пару ребят, глянь по переулку, увидишь незнакомую машину с людьми, не подходи к ней.

Все предосторожности оказались излишними, никто Гурова не поджидал, он проверил свою машину, спокойно отъехал. Сыщик не сожалел о перестраховке, и стыдно ему перед майором и двумя оперативниками, которых он напрасно побеспокоил, не было абсолютно. Если они оперативники, так поймут, а если фрайера с удостоверением и пистолетом, так пошли они к чертовой матери.

Он позвонил в машину, сказал, чтобы ждали на 4-й Парковой у дома пять, и поехал в Измайлово.

Судя по номеру, с которого звонила Елена, она находилась в районе проспекта Вернадского, значит, сыщик приедет раньше, придется ждать, возможно, ждать напрасно, он уже давно относился к подобным ситуациям философски. Либо смирись, либо меняй профессию.

Он оставил машину на Первомайской, прошелся до угла, людей на улице было мало, Гуров остановился, пригляделся, прошагал мимо дежурной “волги”, казалось, что водитель дремлет, но когда Гуров поравнялся, фары мигнули. Он завернул во двор, словно ходил тут ежедневно, сразу нашел нужный дом и подъезд, поднялся на последний этаж на лифте, спустился ножками и только устроился на детской площадке, предвкушая, как промерзнет в такую сырую погоду, как во двор въехали “жигули” Елены. Сыщик сдвинулся за дерево, когда Елена выходила из машины, в салоне зажегся свет, она приехала одна, если только сопровождение не осталось на улице. Пока Елена запирала машину, он успел нырнуть в подъезд, подняться на этаж выше. Лифт ушел вниз, затем поднялся наверх. Убедившись, что Елена прибыла одна, Гуров легко сбежал по ступенькам.

– Лев Иванович? – Елена выронила ключи. Гуров не бросился их поднимать, взглянул на лестницу, лишь убедившись, что там никого нет, подал ключи, посмотрел женщине в глаза и сказал:

– Да черт с ним, с рестораном, согласен выпить кофе у вас дома.

– Я девушка строгих правил, уже поздно, – Елена старалась говорить уверенно, но голос срывался, ключ не попадал в замок.

– А никто не видел, значит, ничего и не было. Где свидетели? – Гуров с улыбкой наблюдал, как женщина нервничает и не может справиться с замком.

– Дорогая Елена Владимировна, алкоголь – яд, слава богу, доехали благополучно в таком состоянии, – Гуров видел, что женщина абсолютно трезва, от нее даже не пахло.

Он взял у нее ключи, открыл дверь, пропустил вперед, вошел следом, накинув цепочку.

– Я знала, что вы наглец и ловелас, но такого не ожидала! – Елена неловко качнулась. – Мне необходимо принять душ. Кофе вы найдете на кухне, вы же сыщик.

– Обязательно, – он помог хозяйке освободиться от плаща, участливо поддержал под локоток, даже сочувственно вздохнул, прикрывая за “выпившей” женщиной дверь ванной.

“Неужели мадам приняла мою игру за чистую монету? – думал Гуров, проверяя запор входной двери, переложил “вальтер” в карман брюк, снял пиджак и пошел на кухню варить кофе. – “Если с пьянкой она начнет валять дурака, придется объяснить, что ошиблась адресом”.

Он зажег конфорку, поставил чайник, отыскал банку кофе, вышел в прихожую, слушал, как льется вода, значит, мадам на самом деле принимает душ. Гуров осмотрел современно обставленную однокомнатную квартирку, подумал, что большими деньгами здесь и не пахнет, достаток, но не более того. А человеку, тем более женщине, удержаться трудно. Светлый палас застилал пол, чувствовалось, мебель куплена год или два назад, полукруглый диван, журнальный столик, два креста, модно, но не шикарно, у дальней стены тахта, застланная ворсистым пледом, закрытый шкаф, застекленный сервант с посудой, телевизор, видео, скромный двухкассетник. Кухня – иное дело, белая с никелем, казалось, находится не в квартире, а выставлена в витрине шикарного магазина.

Чайник вскипел. Гуров, не ожидая хозяйки, сделал себе чашку кофе, вернулся к двери ванной. Вода еще плескалась, и он громко спросил: