Эд Макбейн - Хохмач

Мистер Гэннли вынул золотые карманные часы. Было тридцать пять минут пятого.

Через двадцать пять минут банк закроется, и день, полный забот, придет к своему достойному завершению.

Завтра, первого мая, прямо с утра, все его подчиненные, бодрые и полные служебного рвения, рассядутся на своих рабочих местах, а вкладчики и клиенты банка, пройдя сквозь мраморную арку входа, растекутся по залу, слеша к новеньким и блестящим окошкам касс, а он, мистер Гэннли, будет благодушно наблюдать эту картину из раскрытой двери своего кабинета, подумывая о том, как наилучшим образом распорядиться тем немалым доходом, который принесет ему деятельность на новом месте уже в этом году.

Да, стоит жить и стоит трудиться!

Он прошел мимо мисс Финчли, которая склонилась над кипой лежащих перед нею счетов, и его вдруг охватило непреодолимое желание ущипнуть ее за туго обтянутый юбкой зад.

Но он подавил усилием воли это желание.

– Ну, и как вам нравится наше новое здание, мисс Финчли? – спросил он.

Мисс Финчли выпрямилась и направила на него свой взор. На ней была белоснежная блузка, верхняя пуговица которой расстегнулась, и он мог видеть тонкое ажурное кружево нижней рубашки, которое, казалось, только подчеркивало нежную белизну ее кожи.

– Оно великолепно, мистер Гэннли, – тут же с готовностью отозвалась она, – просто восхитительно. Это такое удовольствие – работать здесь!

– Да, – сказал он. – Вы совершенно правы. Так оно и есть.

Он постоял какое-то мгновение, не сводя с нее глаз, прикидывая при этом, стоит ли пригласить ее на коктейль сразу же после работы. “Нет, – решил он, – это было бы слишком уж прямолинейно. Но предложить подвезти ее к станции метро – вполне допустимо. Надеюсь, она правильно поймет и оценит это”.

– Да, мистер Гэннли? – спросила она в недоумении, как ей следует понимать его взгляд.

Но он решил не спешить, ведь впереди было еще столько времени. Подумать только, как здесь хорошо: новейшие компьютеры, из репродукторов доносится музыка, на фасаде живописное панно, а самое ценное – это неприступное хранилище с новейшей системой сигнализации. Нет, будет еще время поухаживать за мисс Финчли.

Почти неожиданно для самого себя он вдруг небрежно бросил ей: “А вы все же застегнули бы пуговку на блузке, мисс Финчли”.

Рука ее машинально потянулась к непослушной пуговице.

– О Господи! – воскликнула она. – Да я ведь сижу здесь перед вами почти что голая, – и она быстро застегнула пуговицу, ничуть, однако, не смутившись при этом.

Да, времени будет еще предостаточно на все, – подумал Уэсли Гэннли улыбаясь; – на все что угодно хватит времени.

Кассиры уже заканчивали свою работу. Обычно в это время они загружали наличные в специальные которых деньги доставлялись в хранилище. Каждый день, ровно без четверти пять они приступали к этому ритуалу. Прежде всего они вынимали из касс всю мелочь и складывали ее на верхнюю полочку тележки. Под ней располагались выдвижные ящички с рассортированными купюрами.

Сегодня тележки эти были пустыми, потому что банк еще не начал работу на новом месте, и все его наличные деньги лежали в хранилище. Однако несмотря на это, как только часы показали без четверти пять, тележки покатились к дверям главного хранилища. Мистер Гэннли еще раз посмотрел на часы, затем направился к своему письменному столу и достал из верхнего ящика маленький ключик, который подходил к трем циферблатам, расположенным на внутренней стороне двери хранилища. Это были крохотные часовые механизмы, напоминавшие обыкновенные часы. Мистер Гэннли сунул ключ в дырочку и поставил на циферблате цифру пятнадцать. Ту же операцию он повторил и с двумя другими часовыми механизмами. На своем рабочем месте он предполагал появиться на следующий день в половине восьмого утра, а хранилище будет открыто без четверти восемь. Сейчас на его часах было без четверти четыре, следовательно, нужно зафиксировать интервал в пятнадцать часов. Если же он попытается открыть хранилище хоть на минуту раньше, дверь останется запертой даже в том случае, если он наберет правильные комбинации.

Мистер Гэннли аккуратно положил ключ в карман, а потом плечом налег на тяжелую дверь хранилища. Потребовалось довольно мощное усилие, потому что ковер на полу был еще совершенно новым, и густой ворс его сильно затруднял движение двери. Но ему удалось все-таки плотно притворить ее и потом повернуть колесо, которым стержни замка задвигались в пазы. Только после этого он провернул циферблаты этих сложных замков с шифром. Он отлично знал, что охранная система автоматически включилась, как только он захлопнул дверь хранилища. Это означало, что сигнал охранного устройства тут же поступит в помещение ближайшего полицейского участка, если кто-нибудь попытается что-то проделать с дверью. Он также знал, что механизм замка не будет работать, пока не истечет срок, установленный на часах с внутренней стороны двери. Знал он также и то, что, если вдруг по ошибке сработает сигнальная система, ему следует немедленно позвонить в полицию и сказать, что никакого ограбления не происходит, но даже если он и позвонит в полицию, ровно через две минуты ему следует позвонить туда вторично и подтвердить свое первое сообщение. Короче говоря, если действительно предпринято ограбление банка и воры принудили мистера Гэннли позвонить, полиция сразу поймет, что тут что-то не так, если через две минуты не последует повторного звонка.