Эд Макбейн - Ночные кошмары

– Что?.. Как вы сказали?

– Позвольте войти, пожалуйста.

– Да, да, конечно...

Женщина повозилась с цепочкой, и дверь широко распахнулась. В слабом свете лестничной лампы он увидел стройную блондинку в длинном, схваченном в талии поясом голубом халате и огромных очках, закрывавших не только глаза, но и большую часть лица. В квартире было совершенно темно. Он смущенно потоптался на пороге, она сразу почувствовала это и поняла причину.

– Сейчас зажгу свет, – женщина повернулась и уверенно пошла вдоль стены, нашаривая выключатель. Вспыхнул свет. Карелла переступил через порог и закрыл за собой дверь.

Они оказались в кухне, что Кареллу совершенно не удивило: в этом районе входная дверь часто ведет прямо на кухню. Иные из кухонь блестят, как начищенный самовар, в других от грязи не продохнуть. Эта была где-то посередине. Не знай он, что хозяева – слепые, то, пожалуй бы, сказал, что за домом своим они ухаживают не слишком прилежно. Женщина стояла сейчас лицом к нему в позе, характерной для слепых: подбородок выжидательно выдвинут вперед.

– Миссис Харрис, – начал Карелла, – вашего мужа убили.

– Убили? – она энергично затрясла головой. – Нет... нет, это какая-то ошибка.

– Если бы так...

– Но почему... почему? Нет, не может быть. Ведь он же, знаете ли, слепой.

Он прекрасно понимал ее. Такая мысль просто не может уместиться в голове. Слепых и маленьких детей не убивают. Не душат певчих птиц и не отрывают крыльев у бабочек. Если бы так... И убивают, и душат, и отрывают. Вот как сейчас. В этот самый момент ее муж лежит на асфальте с перерезанным горлом.

– Он мертв, миссис Харрис, – медленно повторил Карелла, – его убили.

– Где он?

– С минуты на минуту его отвезут в больницу Буэна Виста.

– Да, а сейчас где он?

– На Хэннон-сквер.

– Как его убили?

Она говорила с мягким южным акцентом и так тихо, что Карелла с трудом слышал ее. Но вопросы она ставила ясно, желая узнать то самое, что он всячески хотел утаить.

– Его зарезали ножом, – сказал Карелла.

Она надолго замолчала. За окном шуршали шины автомобилей, ревели двигатели, визжали тормоза. Откуда-то издалека донесся гудок паровоза.

– Присядьте, пожалуйста, – она безошибочно указала на кухонный стол. Он подвинул стул и сел. Она устроилась напротив.

– Если хотите, наш разговор можно отложить, – предложил Карелла.

– А разве не лучше сразу?

– Лучше, конечно, если только вы готовы.

– Что вы хотите знать?

– Когда вы в последний раз виделись с мужем, миссис Харрис?

– Сегодня утром. Мы вместе вышли из дома в десять.

– И куда направились?

– Я работаю в центре. А Джимми пошел на Холл-авеню. Обычно он работает там – между Серкл и Монтгомери. – Женщина помолчала. – Он нищий.

– А вы где работаете, миссис Харрис?

– Есть такая компания: услуга-почтой. Я запечатываю каталоги.

– Что за каталоги?

– Реклама наших услуг. Мы делаем такие отправления дважды в месяц. Одна девушка печатает адреса рассылки, а я заклеиваю конверты. Мы продаем разного рода сувениры – пепельницы, солонки, перечницы, подставки для стаканов...

– И как называется ваша компания, миссис Харрис?

– "Престиж Новелти". Это на Датчмен-роу. Прямо в торговом центре.

– Стало быть, вы с мужем сегодня ушли из дома в десять?

– Да. Обычно мы стараемся переждать часы пик. У Джимми собака, так что мы... – Она остановилась на полуслове. – Где Стэнли?

– За ним присмотрят, миссис Харрис.

– С ним-то хоть все в порядке?

– Не знаю, право. Может, его усыпили, а может... – Карелла недоговорил.

– Что вы хотели сказать? Отравили?

– Да, мэм.

– Из чужих рук Стэнли есть бы не стал. Только Джимми кормит его. Так его приучили. Он даже у меня ничего не возьмет. Джимми и только Джимми.

– Скоро все прояснится, миссис Харрис. Ветеринар должен там быть с минуты на минуту. Миссис Харрис, это ваше обычное расписание? Вы всегда выходили из дома вместе и в десять утра?

– По будним дням.

– А возвращались когда?

– Я обыкновенно в три, в половине четвертого. А Джимми гораздо позже: конец рабочего дня, когда люди возвращаются с работы, для него самое удачное время. Потом он пережидает еще с полчасика в баре, чтобы прошел час пик. В половине, без четверти семь садится в метро. Домой обычно приходит... – Женщина запнулась. Она вдруг поняла, что говорит о мертвом в настоящем времени. И мысль эта была ужасна. Карелла увидел, как из-под огромных очков медленно покатились слезы. Он помолчал.