Эд Макбейн: Плата за убийство

Девушку звали Нэнси О’Хара.

У нее были рыжие волосы, но никто из друзей или родственников не звал ее Скарлетт О’Хара. Бывали случаи, когда случайные знакомые называли ее именем романа “Унесенные ветром”, считая, что их остроумие заслуживает, по крайней мере, Нобелевской премии. Нэнси отвечала на такие сокрушительно остроумные замечания смущенной улыбкой и доверительно шептала: – Нет, я – Джон О’Хара. Писатель.

На самом деле она не была ни Скарлетт О’Хара, ни Джон О’Хара. Ее звали Нэнси О’Хара, и она была любовницей Сая Крамера.

Коттон Хейз влюбился в тот миг, когда девушка открыла дверь своей квартиры на Джефферсон авеню, несмотря на то, что она была одета совсем не романтично. Говоря по правде, она выглядела заурядной неряхой.

На ней были рабочие брюки, мокрые до колен, и мужская рубашка, передняя часть которой была засунута в брюки, а задняя болталась подобно хвосту. Рукава были завернуты до локтей. У нее были ярко-зеленые глаза, пухлые губы и паническое выражение на лице. Она ничуть не походила на любовницу шантажиста – если, конечно, любовницы шантажистов выглядят как-то по-особенному.

Девушка распахнула дверь и радостно воскликнула: “Наконец-то! Слава богу! Сюда, скорее!”

Хейз прошел через роскошную гостиную, через не менее роскошную спальню и заглянул в ванную, которая – в эту минуту – напоминала плавательный бассейн.

– А нельзя было побыстрее? – спросила Нэнси. – Я могла утонуть!

– Что случилось?

– Я ведь уже объяснила вам по телефону. Заело ручки у душа. Да делайте что-нибудь! Скоро всю квартиру зальет!

Хейз снял пиджак. Нэнси увидела рукоятку револьвера в кобуре, висящей подмышкой.

– Вы всегда носите оружие? – спросила она.

– Всегда.

Девушка серьезно кивнула.

– Я так и думала. Видимо, профессия водопроводчика крайне опасна.

Хейз напрягся, стараясь повернуть ручки душа.

– Их заело.

– Да знаю я это.

– Почему бы вам не вызвать водопроводчика?

– Вот как? Тогда что вы делаете у меня в квартире?

Хейз еще раз попытался сдвинуть упрямые ручки.

– А я и не утверждал, что я – водопроводчик.

– Тогда кто же вы?

– Полицейский.

– Марш из моей ванной! – сказала Нэнси.

– Тише! По-моему, начинает поворачиваться.

– Мне казалось, что нужен ордер для того, чтобы...

– Пошло? – с облегчением воскликнул Хейз. – Теперь нужно – а-а-а!

– Что такое?

– Наверное, я выключил холодную воду. Полился кипяток.

Ванную комнату начал наполнять пар.

– Ради Христа, сделайте что-нибудь! – воскликнула Нэнси. – Ведь стало еще хуже!

– Если повернуть головку... – сказал Хейз, обращаясь к себе. Он взялся за головку душа и повернул струю кипятка к стенке. – Вот так. А теперь повернем вот это... – Он начал бороться с краном горячей воды. – И это пошло! – сказал он наконец. – Как вам удалось так их завернуть?

– Я собиралась принять душ.

– В штанах?

– Я оделась уже потом. Сначала я вызвала водопроводчика.

– Ну, вот и все. – Поток кипятка внезапно прекратился.

– Вы насквозь промокли, – посмотрела на него Нэнси.

– Верно, – улыбнулся Хейз.

– Ладно уж, – неохотно сказала Нэнси. – Снимайте рубашку. Куда же вы пойдете таким мокрым. Сейчас что-нибудь найду.

– Спасибо.

Через минуту Нэнси вернулась, держа в руках светло-голубую рубашку с монограммой “С. К.” на грудном кармане. – Наверно, она будет вам тесновата.

– Это мистера Крамера? – спросил Хейз, натягивая рубашку.

– Да. – Нэнси помолчала, затем добавила. – Это дорогая рубашка, сделанная в Италии. Впрочем, сейчас это безразлично.

Рубашка оказалась узкой в груди и плечах. Казалось, шелк вот-вот треснет.

– Дайте-ка мне вашу рубашку, – сказала девушка. – У меня сушилка.

– Спасибо.

– Посидите пока в гостиной. Виски в буфете.

Нэнси взяла рубашку и пошла в кухню. Хейз вошел в гостиную и сел. Из кухни донесся шум сушилки. Нэнси вернулась в гостиную.

– Как вас зовут?

– Детектив Хейз.

– У вас есть ордер, мистер Хейз?

– Мисс О’Хара, у меня всего несколько вопросов. Для этого ордер не нужен.

– К тому же, вы исправили мне душ. – Внезапно она хлопнула себя по лбу. – Надо ведь позвонить, чтобы не посылали водопроводчика. Да и мне не помешает переодеться. Одну минуту. – Девушка повернулась и вышла из комнаты.

Хейз встал и прошелся по гостиной. На рояле стояла фотография Крамера в рамке. На столе, рядом с креслом лежала коробка с шестью курительными трубками. Атмосфера в комнате была мужской. Хейз чувствовал себя как дома и, к своему удивлению, начал проникаться уважением и изысканному вкусу покойного Крамера.