Фридрих Незнанский - Направленный взрыв

Мы бы задержались и дольше у Сельдина, но меня как дежурного следователя вызвали на взрыв складов на Ярославском вокзале. В чьей-то умной голове возникла версия, что это может быть террористический акт.

Мы быстренько завершили осмотр квартиры Сельдина и направились на Ярославский. Естественно, как я и предполагал, — самый банальный случай: двое сварщиков напились какой-то дряни, подрались и устроили пожар. А склад был забит коробками с маленькими газовыми импортными баллончиками, они-то и рванули.

Сварщики мгновенно протрезвели и, бледнея на глазах, принялись дрожащими голосами наперебой обвинять друг друга в возникшем пожаре. Сбежалась вся милиция Ярославского вокзала, все железнодорожное начальство, так что я со своей следственной бригадой был тут совершенно лишней фигурой.

Уже под вечер мы вернулись на Петровку.

Левин побежал сразу в буфет, набить опустошенный желудок, а я отправился в кабинет дежурного следователя.

Я с удовольствием плюхнулся в кресло в кабинете и вытянул ноги. Глаза уставились в карту Союза Советских Социалистических Республик, которая так приятно ласкала глаз, навевая мысли об ушедшей коммунистической эпохе с «Докторской» колбасой по два двадцать, с партактивами и партячейками и прочей ерундой.

И только хотел собраться с мыслями и проанализировать убийство генерала, как зазвонил телефон, я совсем не ожидал услышать голос Татьяны Холод.

— Александр Борисович? Саша, это Таня говорит, извини, что беспокою тебя на службе, — звенел в трубке ее радостный голос.

— Таня, вообще-то я на дежурстве… — ничего иного не нашел сказать я, даже не сказать, а как-то вяло и виновато промямлить в трубку.

— Но не могу же я звонить тебе домой, — понизила Таня голос.

— Почему? Моя Иринка уехала в Ригу работать по контракту в ансамбле какого-то дорогого кабака.

— Из-за меня? — Голос Тани Холод упал.

— Нет, с чего ты взяла? — изобразил я удивление. — Что тут особенного? Разве жены, как и мужья, не ездят в командировки? Дело, как говорится, житейское, я вот, например, тоже сегодня сутки на работе должен торчать…

— На своей любимой работе, — добавила Татьяна.

— Ну пусть на любимой работе, но все равно в отрыве от жены. Таня, наверное, нам не следует больше встречаться… даже по вопросам газетных статей, а то я действительно… ты знаешь, я все-таки чувствую себя виноватым; хоть Ирина и далеко…

В трубке повисло тягостное молчание.

— Саша, ты совсем неправильно понял, я ведь звоню не потому… Не для того, чтобы тебе что-то напомнить… Хотя мне жаль, что ты отказываешься писать статьи для моей газеты…

— Я не отказываюсь.

— Вот и замечательно. А я наконец-то выхожу замуж.

— За него? За этого военного?

— Да, за Володю, за полковника Васина. Правда, нужно еще дождаться, когда он разведется со своей женой, — грустно усмехнулась Татьяна. — Я хочу забрать у тебя рукопись моего жениха и узнать твое мнение. Ты прочел?

— Ах да! — Я хлопнул себя ладонью по лбу. — Танюша, я совсем забыл, этот литературный шедевр как раз у меня в кабинете, затерялся где-то в недрах стола. Ты извини, но совсем закрутился. Я обещаю, сегодня же…

— Саша, а ведь то, что написал Владимир Федорович Васин, может оказаться серьезным, и очень серьезным. Неужели ты забыл, что хотел прочесть совсем не по литературным мотивам, а на предмет…

— Да-да, на предмет того, можно ли выудить из этой рукописи криминал, — усмехнулся я.

— Саша, пообещай, что срочно просмотришь все написанное Володей, ведь там все правда, только имена и фамилии изменены; хоть это и не служебная записка, а нечто наподобие воспоминаний, но это бомба, сенсация! Его рукопись — примерно такая же бомба, какую готовлю я!

— Танюша, с каких пор ты увлекаешься взрывчатыми веществами? — пошутил я.

— Я скоро получу некоторые документальные свидетельства, которые могут рвануть сильнее, чем двести граммов тротила. И на основе этих материалов я сделаю вполне мотивированную статью, которая лишит кабинетов таких высокопоставленных начальников и генералов, что тебе и не снилось. Уж они-то не то что в кабинет, на порог бы тебя не пустили…

— Таня, что с тобой? Что за хвастовство?

— Ах, ты все забыл: не прочитал, забыл обо всем, что мы так долго обсуждали, в том числе по поводу моей будущей статьи, а помнишь только… только постель… ну, ты сам понимаешь. Какой ты глупый, оказывается!

— Почему же? Я помню не только постель… Я закрутился, все собирался пролистать твоего Васина. Обещаю сегодня же приняться за шедевр твоего будущего мужа и будущего щелкопера. Он что, собирается подавать в отставку?