Чарлз Тодд - Испытание воли

— Почему вы пошли в конюшню?

— Опаздывать было не в духе Чарлза, но у нас жеребилась ценная кобыла, и я подумал, что он мог пойти взглянуть на нее. Поэтому я пошел в конюшню. Мне нужно было ехать в Уорик, и, если полковник был занят, я хотел предложить, чтобы мы перенесли нашу встречу на после ланча.

— В вашем предстоящем разговоре не было ничего такого, из-за чего вы были бы рады отложить разговор?

Ройстон посмотрел на свой кофе с выражением отвращения.

— Если я и был рад что-нибудь отложить, так это поездку в Уорик. У меня была назначена встреча с дантистом.

Ратлидж улыбнулся, но сделал в уме заметку проверить это.

— Как долго вы работали на полковника?

— Уже около двадцати лет. Я приступил к этой работе, когда мой отец умер от сердечного приступа. Я не знал, чем еще заниматься, — Чарлз был в Южной Африке. Когда он вернулся, ему понравилось, как я управлял поместьем, и он попросил меня остаться. В моем возрасте это была редкая возможность — мне было всего двадцать. Но я вырос в «Мальвах» и хорошо знал это место. Чарлз мог найти куда более опытного человека, но, думаю, он был рад нанять кого-нибудь, кому это нравится. Он любил землю, и люди служили ему и, конечно, мисс Вуд в меру своих способностей.

— И вы будете продолжать управлять поместьем?

Ройстон поднял брови:

— Не знаю. Я даже не думал об этом. Но мисс Вуд, безусловно, унаследует «Мальвы»? Семьи у полковника не было…

— Я не видел завещания полковника. Его копия здесь или мне придется обратиться к поверенным в Лондоне?

— Копия в сейфе. Полковник оставил ее там на случай, если его убьют, — я имею в виду в армии. Конечно, она запечатана. Я не знаю, что там говорится, но не вижу причин, почему бы мне не вручить вам ее, если вы думаете, что это способно помочь.

— Кто мог застрелить полковника Харриса?

Лицо Ройстона помрачнело.

— Возможно, Мейверс. Он сам не смог ничего добиться в жизни, поэтому пытается навредить тем, кому повезло больше. Он уже почти год восторгается тем, как большевики застрелили царя и его семью, чтобы построить новое общество. Я бы не исключал, что этот ублюдок сделал то же самое с полковником.

— Но полковник был не самым крупным землевладельцем в Аппер-Стритеме, не так ли?

— Нет, самые крупные Холдейны. Давенанты считались почти такими же, но Хью Давенант не походил на своего отца. Он растратил большую часть денег на всякие дикие планы, и ему пришлось продать землю, чтобы выплатить долги. Я говорю о покойном муже миссис Давенант. Ей повезло, что он умер. Насколько я понял, он не усвоил урока, и она, в конце концов, осталась бы без пенни за душой. Но у него просто голова не была приспособлена к бизнесу.

— Кто купил большую часть земли Давенанта? Харрис?

— Он купил несколько полей, что граничат с его собственными, но львиную долю отхватили Холдейн и управляющий миссис Крайтон. Она живет в Лондоне, сейчас ей около девяноста, и она не бывала в Аппер-Стритеме с начала века.

— Итак, остановимся на Мейверсе, желающем за неимением царя застрелить Харриса или Холдейнов.

— Люди вроде Мейверса не мыслят так, как вы и я. У него была долгая вражда с Харрисом, и если бы он решил застрелить кого-нибудь, то, вероятно, выбрал бы полковника из принципа. Фактически он так и сказал, когда полковник пригрозил ему судом, если он попытается снова отравить собак. «Собака и хозяин заслуживают одной судьбы».

— Когда это произошло? До войны или позже?

— До, но вы еще не встречались с Мейверсом, верно?

— Есть свидетели, которые утверждают, что он был в понедельник утром на рыночной площади и произносил речь.

Ройстон пожал плечами:

— Что, если так? Никто не обращает внимания на его бредни. Он мог ускользнуть на время, никем не замеченный.

Ратлидж задумался. Вот и миссис Давенант сделала такое же замечание.

— Вы не думаете, что капитан Уилтон убил Харриса?

Ройстон покачал головой:

— Это нелепо! Чего ради?

— Дэниел Хикем заявляет, что он видел, как полковник и капитан ссорились в понедельник утром, незадолго до убийства. Как если бы ссора накануне продолжилась утром и внезапно привела к насилию.

— Хикем сказал вам это? — Ройстон коротко усмехнулся. — Я бы скорее поверил моему коту, чем пьяному полоумному трусу.

На сей раз готовый к такой характеристике, Ратлидж тем не менее вздрогнул.

Казалось, слова ударили по его нервам, вызвав физическую боль. Преодолевая ее, он спросил:

— Вы сами видели тело?