Эд Макбейн - Смерть по ходу пьесы

Тишина.

— Это правда?

Она никогда в жизни не встречалась с белым мужчиной.

— Что — правда? — спросила Шарин.

— Это действительно может оказаться препятствием? Ну, ваше звание?

— Нет.

«Но как насчет другого? — хотелось спросить ей. — Как насчет того, что черные и белые убивают друг друга прямо посреди города? Что вы скажете об этом, детектив Клинг?»

— Сегодня дождливый день, — проронил Берт. — Я подумал, что было бы неплохо пообедать и сходить в кино.

«Вместе с белым мужчиной, — подумала Шарин. — Вот бы сказать матери, что я иду на свидание с белым мужчиной. Моей матери, которая, ползая на коленях, драила полы в кабинетах белых мужчин».

— Я освобожусь в четыре, — сказал Клинг. — Я могу съездить домой, побриться, переодеться и к шести заехать за вами.

«Ты слышишь, мама? Белый мужчина хочет заехать за мной к шести. Он приглашает меня на обед и в кино».

— Если, конечно, у вас нет каких-нибудь других планов, — поправился Клинг.

— Вы на самом деле стоите под дождем? — спросила Шарин.

— Ну да, — ответил Клинг. — Ну так как?

— Что как?

— У вас есть другие планы?

— Нет. Но...

«Надо сменить тему, — подумала Шарин. — Поставить вопрос ребром. Спросить у него, помнит ли он, что я чернокожая. Сказать, что я никогда не встречалась с белым мужчиной. Сказать, что от такой новости моя мать подскочила бы до потолка. Сказать, что я вовсе не собираюсь усложнять себе жизнь подобным образом, сказать ему...»

— Ну так как, вы... вас это не интересует? — спросил Клинг. — Сходить в кино и пообедать.

— Почему вам этого захотелось? — в лоб спросила Шарин.

На мгновение Клинг заколебался. Она прямо-таки увидела, как он стоит под дождем, обдумывая вопрос.

— Ну, я подумал, что, возможно, нам будет приятно провести время вместе, вот и все.

Шарин явственно представила, как он пожимает плечами. Он звонит с улицы, потому что не хочет, чтобы кто-нибудь из сослуживцев услышал, как он получит отказ из-за того, что он ниже по званию. Здесь не имело значения, кто черный, а кто белый, здесь были детектив третьего класса и заместитель главного врача полицейского управления. До чего же все просто. Шарин едва не улыбнулась.

— Простите, пожалуйста, — сказал Клинг, — но не могли бы вы решить побыстрее? А то тут довольно-таки мокро.

— В шесть часов меня устраивает, — ответила Шарин.

— Отлично! — обрадовался Клинг.

— Перезвоните мне, когда придете в помещение, и я дам вам мой адрес.

— Отлично, — еще раз повторил Клинг. — Просто замечательно. Спасибо, Шарин. Я вам позвоню, как только вернусь в дежурку. Какую кухню вы предпочитаете? Я знаю превосходный итальянский...

— Сейчас же уйдите с дождя, — приказала Шарин и быстро положила трубку.

У нее бешено колотилось сердце.

«О Господи, — подумала она, — что за кашу я тут заварила?»

Рыжеволосая женщина рассказывала, что ей стали угрожать по телефону. Он внимательно слушал. Она сказала, что за последнюю неделю было шесть таких звонков. Звонил один и тот же человек и тихо, почти шепотом, говорил, что он идет, чтобы убить ее. У стола, стоявшего в противоположном углу, невысокий мужчина в форменной рубашке снимал отпечатки пальцев у бородача в черной футболке.

— Когда эти звонки начались?

— На прошлой неделе, — сказала женщина. — Первый был в понедельник утром.

— Ну что ж, нам понадобятся еще кое-какие данные, — сказал мужчина и заправил в пишущую машинку бланк для оформления жалоб с шапкой «Отдел расследований Нью-йоркского департамента полиции». На полицейском была наплечная кобура с пистолетом 38-го калибра. Так же, как мужчина, снимающий отпечатки пальцев, он был одет в форменную рубашку. — Ваш адрес, пожалуйста.

— Восточная Семьдесят первая улица, 314.

— Это в Манхэттене?

— Да.

— Номер квартиры?

— 6-Б.

— Вы замужем? Одиноки? Разведе...

— Одинока.

— Ваш род занятий?

— Я актриса.

— Да ну? — Неожиданный интерес, брови приподнимаются. — Я мог вас где-нибудь видеть?

— Ну... Я много работаю на телевидении. Например, в прошлом месяце я делала «Закон и порядок».

— На самом деле? Это отличная передача. Я всегда ее смотрю. А которую из них делали вы?

— Ту, где шла речь об абортах.

— Да ну? Я ее видел. Точно, это было в прошлом месяце!

— Совершенно верно. Простите, детектив, но...

— Это моя любимая телевизионная передача. Ее снимают прямо здесь, в Нью-Йорке, — правильно? А вы будете делать еще какую-нибудь передачу?