Крис Симмс - Сдирающий кожу

Джон отвел глаза, в душе ругая себя последними словами.

— Ну, когда Маклогин сказал, что дает мне нового напарника, он подмигнул.

Рик нахмурился, обдумывая, что мог означать подобный сигнал.

— Получается, он намекал на что-то относящееся ко мне…

Джон откинулся на спинку стула, размышляя о том, как часто Рику приходилось сталкиваться с подобными вещами.

— Полагаю, да.

Глаза Рика сверкнули гневом.

— Так, значит, скоро всем все станет известно? Кроме тебя, еще только два человека знали, что я гей. Я думал, что могу им доверять.

Джон отхлебнул пиво. Наверное, не стоит уверять напарника в том, что с точки зрения карьеры никакой разницы нет. Он почувствует неискренность.

Пару секунд спустя Рик сделал огромный глоток джина и выдохнул:

— Да и черт с ним!

— С кем? С Маклогином?

Рик кивнул.

Джон чокнулся с ним.

— За это я готов выпить.

Оба сидели, погруженные в свои мысли, но на этот раз молчание было непринужденным. Джон вспомнил все свои стычки с Маклогином. Теперь-то ясно, что между ним и Риком не существовало никаких договоренностей. Маклогин недолюбливал Джона, и это, в свою очередь, отражалось на его отношении к начальству. Надо бы следить за собой, чтобы эмоции не влияли на дело.

По-прежнему размышляя о напарнике, инспектор спросил:

— А когда ты понял, что ты гей?

— Все об этом спрашивают… — Джон решил, что Рик обиделся, но того, похоже, это нисколько не задело. — Да с самого начала. Задолго до того, как мне исполнилось восемнадцать.

Джон обдумал услышанное.

— Что значит «с самого начала»? Тебе нравились мужчины, даже когда ты был совсем маленький?

Рик покрутил в руках стакан.

— А тебе нравились женщины, когда ты был совсем маленький?

— Не знаю. Помню, я смотрел по телевизору ток-шоу про популярную музыку, меня очень даже волновали девушки, выступавшие там с танцевальными номерами.

Рик рассмеялся:

— Ну, на меня гораздо более сильное впечатление производил Брайан Джексон, делающий отжимания в передаче о спорте. Не могу сказать, что я сознательно его хотел, но смотреть на него интереснее.

— А когда ты учился в школе? Дети ведь порой очень жестоки…

— Никаких проблем, — откликнулся Рик. — Я же не трансвестит. На самом деле если бы не одна девочка, никто бы и не догадался.

— Ты отказался с ней встречаться?

— В общем, да. Я ей все объяснил, считая, что мы друзья. А она обиделась и рассказала подругам, и все сразу вышло наружу.

— И что?

— Один парень попробовал было глумиться, но я расквасил ему нос. К счастью, все прониклись.

Джон улыбнулся:

— Понятно. И с тех пор никаких проблем?

— Никаких. — Рик допил свой джин. — Повторим?

Джон обнаружил, что рушится еще один предрассудок, связанный с геями.

— Когда ты заказал джин с кока-колой, я подумал: так и есть!

— Что «так и есть»?

— Понимаешь… — Джон запнулся, — я решил, что это дамский напиток. Ну, думаю, скоро он будет пьян в стельку. Но, если честно, ты выглядишь трезвее меня.

Рик ухмыльнулся:

— Сам подумай, что отнимает у людей больше всего сил, денег, времени, энергии? Что заставляет их рано вставать в выходные?

Джон нахмурился.

— Не знаю. Дети?

Рик чокнулся с Джоном.

— Вот именно. И что будет делать та часть населения, у которой нет родительских обязанностей, а есть куча денег и возможность не вставать с постели до полудня по выходным? Правильно, они будут ходить по барам, ресторанам и ночным клубам. Между прочим, их деньги играют не последнюю роль в городской экономике. Так выпьем за это!

Джон остался сидеть, уставившись на недопитое пиво. Судя по всему, до ранних утренних кормлений остались считанные недели.

Менеджер приюта для женщин обняла Фиону так горячо, как будто хотела защитить ее от всех бед на свете.

— Уж вы там поосторожнее, — прошептала она, отстраняясь и заглядывая в глаза. — Держите меня в курсе, как у вас идут дела.

Фиона улыбнулась, вспоминая шесть бесценных ночей, проведенных в приюте.

— Спасибо, Хейзел, вы меня просто спасли.

Помахав рукой женщинам, вышедшим на крыльцо ее проводить, Фиона повернулась к машине. Сумки уже были аккуратно уложены в багажник.

До своей новой однокомнатной квартиры Фиона доехала меньше чем за пятнадцать минут. Она предпочла поселиться поближе к салону Мелвина.

У нее почти не осталось друзей: их отпугнула угрюмая подозрительность ее мужа, Джеффа, с которой он встречал каждого, кто приходил в их дом. Сказалось также и ее упорное нежелание признавать, что в семье творится неладное.