Александра Маринина - Оборванные нити. Том 1

— Саблин, ты постоянно забываешь о том, что законы жанра существуют помимо наших желаний, — сказала она. — Они просто существуют, и их невозможно отменить. Поэтому их надо учитывать, вот и все. А злиться на них и переживать — пустая трата эмоций. Людей на нашей планете очень мало. Это иллюзия, что нас много. Нас мало. И мы все связаны очень короткими цепями. Давно доказан принцип пяти рукопожатий, повторяться не буду, ты в курсе. Поэтому когда ты что-то делаешь, ты должен иметь в виду, что цепочка, по которой пройдут волны от твоего поступка, может с большой степенью вероятности привести к человеку, которого ты знаешь, или который знает тебя, или с которым ты незнаком до поры до времени, но который может повлиять на твою жизнь и твою судьбу, а также на жизнь и судьбу твоих близких. Таков закон жанра. Это не значит, что нужно постоянно оглядываться или воздерживаться от поступков. Это означает только одно: такие последствия надо иметь в виду. Они могут наступить. Вот и все. За что же мне на тебя сердиться? Ты совершил поступок, последствия наступили. Все закономерно. Расслабься, Саблин.

Но расслабиться не удалось. И легче почему-то тоже не стало.

К концу мая стало понятно, что история со смертью шестимесячной девочки от вакцинации ничем не закончилась, Лукинов остался в своем кресле и поступил именно так, как и предрекала всезнающая и многоопытная Юлия Анисимовна: Сергей Саблин перестал быть на хорошем счету у руководства Бюро судмедэкспертизы, и его перевели из отделения экспертизы трупов назад в гистологию. Платили в гистологии меньше, чем в морге. Коллектив был Саблину знаком, ведь свою работу в Бюро он начинал именно здесь, в судебно-гистологическом отделении. И вновь, как и раньше, он оказался здесь единственным мужчиной. Ему было трудно, ведь существовать среди женщин — это особая наука и особое умение, которым обладает далеко не каждый. Дамы-гистологи обожали посплетничать, обсуждали детей, мужей, внуков и свекровей, тряпки, кухню и сериалы, которые сами, естественно, не смотрели, но воспринимали на слух, пока перед телевизорами просиживали их домочадцы. От многочасовой работы с микроскопом «садилось» зрение, и глаза уставали за рабочий день так, что телевизор смотреть никакого желания уже не было. В принципе Сергей в начале своей работы в Бюро к милой болтовне довольно быстро привык и относился спокойно, но теперь едва справлялся с раздражением и желанием высказаться грубо и нелицеприятно. Однако и тут приходилось себя умерять, ведь если в морге в одной с ним ординаторской сидели еще двое мужчин-экспертов и при случае Сергей мог позволить себе любые непарламентские выражения, то в присутствии женщин считал это недопустимым. А высказаться ох как хотелось! И не только тогда, когда его доставали пустопорожние разговоры, но и тогда, когда коллеги проявляли непрофессионализм или откровенную халатность, демонстрируя тем самым полное безразличие к этическим сторонам своей работы.

Дома тоже становилось все труднее, ссоры и конфликты с Леной не прекращались, особенно с того момента, как Сергей начал приносить уменьшившуюся зарплату. Вера Никитична, благоразумно пытавшаяся сохранить нейтралитет, поскольку проживала в московской квартире на птичьих правах, не придумала ничего умнее, как избегать контактов с зятем, ни о чем с ним не разговаривать и вообще стараться не попадаться ему на глаза. Это злило Лену, которая в дополнение к упрекам в материальной несостоятельности главы семьи добавляла претензии по поводу того, что Сергей создает в доме невыносимую обстановку, он постоянно не в настроении, он всегда уставший, у него нет ни сил, ни желания обращать внимание на близких, он ничем не помогает и вообще всех запугал, вон даже мама боится лишний раз выйти из комнаты и стакан чаю выпить.

Все это смертельно надоело Саблину, но куда деваться — он не представлял. Не разводиться же! Об этом и речи быть не может.

В августе грянул дефолт, и сгорели даже те крошечные сбережения, которые удалось выкроить «на черный день» из премий и тринадцатых зарплат. Отношения с родителями так и не потеплели после весеннего кризиса, вызванного скандалом вокруг Лукинова и вакцины АКДС, мать регулярно навещала внучку и привозила ей подарки, но старалась при этом свои визиты спланировать так, чтобы не встречаться с сыном. Сергей понимал, что это не от нежелания его видеть, а исключительно от стремления «наказать и доказать». Что поделать, бирюковская порода, кровь деда Анисима.