Андрей Кивинов - Контрснайпер

— Ай-ай-ай, как нехорошо… — укоризненно заметил он, приподнимая край дивана и извлекая из-под него пистолет. — Нельзя так с оружием обращаться. Вещь нежная.

— Это не мой, — чуть приподнял голову юридически подкованный басмач. — Я не знаю, откуда он.

— Теперь — твой, — успокоил Репин. — Сейчас и дарственную оформим.

Он нагнулся к лежавшему и засунул ему оружие за широкий ремень, совершив тем самым уголовно-процессуальный беспредел.

— Другое дело! А ты говоришь, не твой…

Последним из команды кавказских гангстеров был молодой джигит в красной майке, пребывавший в дальней комнате вместе с заложниками и присматривавший за тем, чтобы они не совершали лишних глупостей вроде попыток освободиться или подать сигнал о помощи. Этому парню повезло несколько меньше других, поскольку его задерживал Солома.

Собственно, назвать сие действо задержанием было бы не совсем правильно. Когда из коридора раздался грохот, кавказец, сидевший на полу возле стены и перебиравший четки, сразу бросился к двери. Но недостаточно резво, поскольку Солома оказался по ту ее сторону долей секунды раньше. От мощного удара ногой дверь сорвалась с петель и со всей дури огрела парня по уху, мгновенно отправив его в глубокий нокаут.

Следом за Соломиным в комнату влетел Кленов.

— Выводи! — бросил он Соломину, кивнув на кавказца. — То есть выноси…

Солома кивнул, громадной пятерней схватил лежавшего лицом вниз парня сзади за шею и, без видимых усилий оторвав верхнюю часть туловища от пола, поволок задержанного в коридор.

Вся операция по восстановлению конституционного порядка на отдельно взятой жилплощади заняла, в общей сложности, не более двух минут.

Проводив Соломина взглядом, командир повернулся наконец к заложникам.

Оба были в одинаковых белых банных халатах и тапочках на босу ногу. Один лежал на полу возле окна, прикованный к торчавшей из пола трубе парового отопления. Второй сидел в дальнем углу комнаты, привалившись спиной к стенке массивного платяного шкафа. Цепочка от наручников, сковывавших руки мужчины за спиной, была предусмотрительно пропущена за резной ножкой.

— Фамилия? — спросил Кленов у ближайшего пленника — того, что у окна.

— Ма… Малыгин, — отозвался тот, испуганно сглотнув слюну.

Иван Николаевич наклонился, достал из кармана типовой ключ и отстегнул браслет. Спасенный сел и начал растирать занемевшие кисти.

— Потом, любезный, потом… — поторопил Кленов, срывая с окна грязную простыню и помогая пленнику подняться на ноги. — Времени у нас нет. Пошли скорее!

— Э… — удивленно заерзал второй заложник. — А я как же?

— Ваша фамилия?

— Барановский.

— Ждите!

Командир вывел освобожденного бизнесмена в коридор. Недавние обидчики коммерсантов уже стояли там, уткнувшись лбами в стену, широко расставив ноги и держа руки на затылках.

— Двадцать восьмой, ответь первому! — произнес Кленов, наклонившись к торчавшей из кармана разгрузочного жилета рации.

— На связи двадцать восьмой, — раздался из динамика голос Елагина.

— Принимай груз. Отдашь заказчику.

— Понял.

Кленов жестом приказал бойцам покинуть квартиру и сам двинулся следом за ними. У самого выхода он обернулся:

— Значит, так! Стоим смирно и не рыпаемся. Кто двинется с места — пожалеет, что в колыбели не помер.

И вышел, оставив на память свою улыбку. Чеширский кот отдыхает.

Кавказцы некоторое время послушно томились у стен, не рискуя сменить позу и ожидая, что за ними вот-вот вернутся. Однако секунды шли, а ничего не происходило. И с лестницы не доносилось ни звука. Создавалось впечатление, что, отбив одного заложника, менты посчитали задачу выполненной и ретировались. В это невозможно было поверить, но кто этих ментов сегодня разберет? Ментовка нынче — коммерческая структура. Может, родственники второго за освобождение просто не заплатили?

— Идрис!

Парень в красной майке, стоявший ближе всех к двери, чуть повернул голову в сторону старшего.

— Посмотри, что на лестнице, — не меняя позы, негромко приказал тот по-ингушски. — Только тихо. Если никого — сразу уходим.

Идрис понимающе кивнул. Ступая по полу, как по минному полю, он приблизился к входной двери. Она была притворена, а образовавшаяся от взрыва дыра — наспех заткнута скомканной матерчатой курткой. Куртка принадлежала Идрису.

Парень прислушался. Тишина. Он попытался посмотреть в глазок, но тот оказался чем-то залеплен снаружи. Выждав еще пару секунд, Идрис присел и начал осторожно, сантиметр за сантиметром, вытаскивать куртку из дыры. Аккуратненько, с самого края, намереваясь проделать махонькую щелочку, дабы выглянуть наружу.