Ю Несбё - Пентаграмма

— Нет, — ответил Кляузен. — Я живу с Трулсом.

— Ага. Понятно.

— Понятно ли? — Кляузен улыбнулся, и веки опустились еще чуть ниже. — Трулс — золотистый ретривер.

Боль разламывала голову, болели даже глаза. До обеда Харри нужно было взять показания еще у четырех человек, сил на это у него уже не оставалось.

Он попросил Кляузена еще раз рассказать все, что случилось, с того момента, как он вошел в здание на площади Карла Бернера, и до приезда полиции.

— С превеликим удовольствием, инспектор, — равнодушно ответил тот.

Откинувшись на спинку кресла, Харри стал слушать плавный и уверенный рассказ Кляузена о том, как он приехал на такси, добрался до нужного этажа на лифте и, поговорив с Барбарой Свендсен, пять или шесть минут ждал, когда она вернется с водой. Не дождавшись, пошел самостоятельно искать дверь с табличкой «Халле».

Харри увидел пометку Тома Волера: Халле подтверждал, что Кляузен постучался к нему в кабинет в начале шестого.

— Вы не видели, как кто-нибудь входил или выходил из женского туалета?

— От стойки, где я ждал, двери не видно, а когда я пошел по коридору, по дороге никого не встретил. Это я повторяю уже не в первый раз.

— И не в последний. — Харри громко зевнул и провел рукой по лицу.

В этот момент в окошко комнаты для допросов постучал Магнус Скарре. Он показал на часы. В человеке за его спиной Харри узнал Веттерлида. Кивнув, он в последний раз взглянул на бумаги.

— Тут сказано, что при вас в приемную никто подозрительный не входил и не выходил.

— Все верно.

— Тогда спасибо вам за содействие. — Харри вернул протокол в папку и остановил запись на диктофоне. — Уверен, ваша помощь еще понадобится.

— Подозрительный никто, — повторил Кляузен, вставая.

— Что?

— Я сказал, что не видел в приемной никого подозрительного, но заходила уборщица…

— Да, мы с ней разговаривали. Она сказала, что направлялась на кухню и никого не видела.

Харри встал и посмотрел на список. Следующий допрос свидетеля — в четверть одиннадцатого, комната номер четыре.

— И еще курьер, — добавил Кляузен.

— Курьер?

— Да. Вышел из коридора как раз перед тем, как я отправился искать Халле. Привозил что-то, а может, доставлял. Почему вы так на меня смотрите, инспектор? Обычный курьер-велосипедист. Для адвокатской конторы, честно говоря, ничего подозрительного.

Полтора часа спустя, проверив «Халле, Тюне и Веттерлид» и все до единой службы курьерской доставки в Осло, Харри точно знал: в понедельник компании никто ничего не доставлял и не привозил.

Через два часа после дачи показаний Кляузену вновь пришлось посетить полицию, на этот раз чтобы описать курьера.

Впрочем, многого от него добиться не удалось. Рост — около метра восьмидесяти. Нормального телосложения. Пристально Кляузен его не разглядывал. Да и вообще мужчинам это не интересно и не подобает, заметил он и повторил, что курьер был одет как обычно: желто-черная узкая футболка, короткие брюки и велосипедные ботинки, которые щелкали, даже когда он ступал по ковру. Лицо закрыто шлемом и черными очками.

— А рот? — спросил Харри.

— А рот — белой повязкой, — ответил Кляузен, — как у Майкла Джексона. Я так понимаю, курьеры надевают их от выхлопных газов.

— В Нью-Йорке и Токио — да. Но тут Осло.

Кляузен пожал плечами:

— Я не обратил особого внимания.

Отпустив его, Харри вошел в кабинет к Тому Волеру. Тот сидел, приложив к уху трубку, что-то бормотал.

— Думаю, у меня появилась версия, как убийца проник в квартиру Камиллы Луен, — сказал Харри.

Не заканчивая разговора, Том Волер отложил трубку.

— Там, где она жила, к домофону ведь подключена видеокамера?

— И?.. — Волер подался вперед.

— Кто может позвонить в любую квартиру, показать в камеру лицо в маске, зная при этом, что его обязательно впустят?

— Ну разве что Джулиниссен — рождественский дед.

— Вряд ли. Зато ты впустишь того, кто, по-твоему, привез тебе срочную посылку или букет цветов. Курьера-велосипедиста.

Волер отключил телефон.

— С того момента, как вошел Кляузен, — продолжил Холе, — до появления в приемной курьера прошло больше четырех минут. Но курьеры так не работают. Прибежал-отдал-убежал, а не шатаются четыре минуты черт знает где.

Волер медленно кивнул.

— Курьер, — повторил он. — Все гениальное просто. Тот, кто может под благовидным предлогом зайти к кому угодно, прикрывая лицо маской. Кого все видят, но никто не замечает.

— Троянский конь, — заметил Харри. — Просто находка для маньяка.