Андрей Кивинов - Идеальный охотник

Она попыталась выяснить, почему он разошелся с женой. Он ушел от ответа, сославшись на провалы в памяти. И теперь это не имеет никакого значения.

После шептал, что ей гораздо лучше с такой прической, а лучше вообще без прически. И она очень соблазнительная, когда злится. Поэтому тогда, в первый раз, он назвал ее лягушкой.

Они смеялись, а потом опять начинался забег.

Когда Ольга бросила взгляд за окно, обнаружила, что уже стемнело. Часы показывали половину первого. Она слушала запись четыре часа, не вставая с дивана. Файл заканчивался, она перезагружала его и гнала по новой.

Как ни крути, а ей очень хотелось вернуться в ту ночь.

И она не нашла в его голосе ни одной фальшивой ноты. Да, если откровенно, и не хотела искать.

Константин Сергеевич Бирюков по прозвищу Буйвол, чей родовой герб украшал девиз «Всем лучшим в этой жизни я обязан деньгам», не любил незапланированных встреч. Когда ему звонили и говорили: «Срочно приезжай, есть дело», — хотелось разбить трубку о стену или чью-нибудь голову. Особенно если был должен позвонившему определенную сумму. Да, это жизнь — всякое может случиться, иногда надо действительно бросить все дела и мчаться, но… Это ужасно раздражало. Как говорят артисты: лучший экспромт — заготовленный заранее. Так и в бизнесе — лучший базар — это подготовленный базар.

Сейчас тоже придется менять планы на день. Возбужденный тон позвонившего говорил, что промедление смерти подобно и, чем быстрее они пожмут друг другу руки, тем лучше.

Поэтому, отключив секретный мобильник, предназначенный исключительно для тайных переговоров, он велел водителю развернуться и ехать в летнее кафе «Кавказ», где человек будет ждать его через полчаса. С учетом дорожного трафика как раз хватит добраться. Он не стал расспрашивать, что стряслось. Даже секретный телефон не гарантирует душевного спокойствия.

Кафе не потчевало гостей высокой кухней, да и Кавказом, по большому счету, тут не пахло. С тем же успехом забегаловку можно было назвать «Гималаями». Деревянный сарайчик с трубой и асфальтовый участок, огороженный веревочками. Потертые пластиковые столики. Такие же пластиковые стулья. Пара зонтиков, куча окурков под ногами и две бродячие собаки, ожидающие доброй халявы. Музыкальный фон — Лепс с Михайловым. Глубоко приличный человек никогда не зайдет сюда утолить голод и жажду. И даже справить нужду.

Зато отсутствие гостей играло на руку. Собственно, поэтому данное заведение и выбиралось для секретных переговоров.

Человек уже дожидался, поглощая сосиску в тесте, больше похожую на отрубленный палец. Заметив Константина Сергеевича, он не махал приветливо руками, не подзывал официанта, чтобы принес приборы, тем более что официантов здесь и не было. Просто продолжал принимать пищу.

Бирюков познакомился с ним пару лет назад. Не на светском приеме и не в театре. А решая сугубо производственные вопросы. Человек прихватил мелкого дилера на продаже дозы. Можно было махнуть на дилера рукой да найти другого, но не в правилах хороших хозяйственников разбрасываться кадрами. Опять-таки имидж. «Смотрите, смотрите, люди добрые, — он своих в бою не бросает!» Тут же начнется обсуждение в социальных сетях и в ночных клубах. Поэтому Буйвол за дилера вписался. Приехал, намекнул, заплатил. Дилер вышел на свободу, чуть позже получив от заступника по голове — не попадайся. С человеком же, его задержавшим, наметился контакт. А что быстрее всего сближает малознакомых людей? Правильно — общие интересы. Интерес у обоих был примерно одинаковым — материальные блага в любой доступной форме. На этом и сошлись. Человек по мере необходимости оказывал консультационные услуги, типа когда начнется рейд «Допинг» или где будет ждать засада или западня, а Константин исправно платил за информацию. Обоих подобное сотрудничество устраивало, хотя, положа руку на сердце, предателей бизнесмен не любил. Но если принципы мешают бизнесу — откажись от принципов. Впрочем, все это философия. А есть жизнь.

За последнюю услугу он заплатил человеку довольно серьезный аванс. Но и услуга была не рядовой.

Едва Бирюков опустился на пластиковый стул, прогнувшийся под его весом, перед ними, словно спрыгнув с зонтика, возникла особа, чей внешний вид говорил о полнейшем морально-материальном разложении и об отсутствии постоянного места жительства и работы. Мужчин на ее месте обзывают обидным словом «синяк». Запашок от ее засаленной болоньевой куртки исходил такой, что собаки, ждавшие угощения, заскулили и поспешили убраться.