Николай Леонов - Гуляла смерть в фате венчальной (сборник)

Не менее приятный голос, раздавшийся в трубке, после дежурных фраз уведомил Гурова, что Леонид Григорьевич в офисе отсутствует и соединить «уважаемого господина Гурова» с ним в данный момент невозможно. Выслушав эту формальную отговорку, Лев невозмутимо поинтересовался:

— А у вас что, сотовая связь не в ходу? Хорошо. Не хочет говорить со мной по телефону — дело его. Но через полчаса у вас будет повестка с приглашением Торопилина к нам, в Главное управление. Уж это, я думаю, проигнорировать будет сложно.

Похоже, это стало решающим доводом, поскольку уже через пару минут Гуров услышал уверенный баритон, ни дать ни взять — Элвис Пресли номер два:

— Что вы хотели, полковник Гуров? Мне из-за ваших скоропалительных звонков пришлось прервать очень важное совещание…

«Врет, и нагло врет!» — тут же догадался Лев, но сделал вид, что поверил, и дипломатично уведомил:

— Я решил побеспокоить вас в рамках проводимого мной расследования недавнего убийства, которое произошло на территории загородного дома вашего коллеги, главы холдинга «Седьмое измерение» Валентина Золотилова.

— Простите, — с язвительным смехом поинтересовался его собеседник, — а ко мне-то какие по этому поводу могут быть вопросы?

— Сейчас поясню… — невозмутимо ответил Гуров, отметив внезапно возникшее внутреннее напряжение в голосе Торопилина, которое никак не замаскировал его деланый смешок. — В данный момент я занят поисками очень важного свидетеля. Скажите, вам знакомо такое имя — Лана Винелли?

Издав маловразумительное междометие, его собеседник не очень охотно подтвердил, что это имя ему, в общем-то, знакомо. Он знает, что это одаренная, модная художница-абстракционистка, но и только лишь.

— Да, но в Интернете есть ваше с ней фото на фоне лондонского пейзажа. Леонид Григорьевич, в данный момент она нас интересует лишь как свидетельница. Если вы ее знаете, то передайте, что у нас к ней есть всего лишь пара вопросов — не более того.

Нервно закашлявшись, Торопилин поспешил заверить, что упомянутый снимок — фотомонтаж неких бессовестных папарацци. Но тем не менее он постарается через свою пресс-службу разыскать означенную особу и передать ей просьбу «господина полковника». Он даже не подозревал, сколь ценную информацию, сам того не ведая, дал «этому настырному сыщику». Теперь Гуров твердо знал, что Лана Винелли — его любовница и в данный момент она скрывается у него.

Запиликал городской телефон. Это был капитан, опер из Весельцовского райотдела, который сообщил, что большинство гостей свадьбы из числа тех, кого удалось найти, на данный момент опрошены. Однако есть около десятка человек, которые заявили, что общаться намерены только с Гуровым лично. Набрав номер Петра и сообщив генералу, что он отбывает в Весельцово, Лев заказал служебную машину и вышел из кабинета.

Выйдя из салона самолета в провинциальном аэропорту Обска, Крячко прошел на стоянку такси и, присмотрев самого «крутяцкого» водилу, сел в салон. Доверительно, с сугубо блатными интонациями, непринужденно щеголяя тюремным жаргоном, поинтересовался, как бы ему встретиться с «тутошней братвой», промышляющей «рыжьем» и «брюликами». Сдержанно жестикулируя руками, он как бы невзначай демонстрировал таксисту пальцы, украшенные татуированными «перстнями», свидетельствующими о достаточно высоком ранге их обладателя.

Впечатлившись его авторитетностью и властностью, шофер, немного подумав, пообещал «чего-нибудь свосьмерить». А пока предложил доставить столь знатного гостя их города в лучший местный отель — «Серебряный горностай».

«Опель» помчался в сторону виднеющихся за вершинами хвойного леса крыш домов. Очень скоро он покатил по старинного вида улицам, где каменные особняки купеческого фасона чередовались с новостроями современного образца, наподобие тех, что возводились где-нибудь в Барвихе или на Рублевке. Промчавшись через просторную площадь, на которой разместились передвижные развлекательные аттракционы — горки, качели, карусели и тому подобное, машина свернула на не очень просторную, зато по своему виду весьма богатую улочку, где остановилась у импозантного здания постройки прошлого века.

Над пристроенным к старинному объекту стеклянному вестибюлю дугой изгибались серебристого цвета буквы названия гостиницы — «Серебряный горностай». Под ним размещалось такого же оттенка изображение зверька. Не спрашивая о цене за проезд, Крячко молча протянул таксисту крупную купюру. Тот, уважительно причмокнув, с нотками почтения в голосе заверил: