Николай Леонов - Гуляла смерть в фате венчальной (сборник)

— Ну, вы тоже меня удивили, — в тон преступнику отвечал сыщик. — Столько талантов! Никогда бы не догадался, что вы умеете пользоваться дельтапланом. А какая меткая стрельба! В темноте, да еще с приличного расстояния — и такой точный выстрел. Еще немного — и вы бы мне лоб пробили.

— За что же тут хвалить? — пожал плечами Молчанов. — Вот если бы пробил — тогда бы и похвалили, ха-ха-ха!

И он рассмеялся тонким пронзительным смехом. Затем внезапно оборвал смех и деловито пообещал:

— Ну, ничего, это упущение мы еще исправим. Сами понимаете, оставить вас в живых я никак не могу. Хотел бы, но не могу. Себе дороже выйдет.

— Смотрите, Молчанов, не ошибитесь на этот раз, — предупредил его Гуров. — Моя смерть вам с рук не сойдет. Тут уж вы не сможете отвертеться, свалить все на несчастный случай. Лейтенант Касыгов знает, что убийца — это вы, что я отправился за вами в погоню. Так что вас быстро вычислят и арестуют. И за убийство полковника полиции, вкупе с предыдущими преступлениями, вы получите пожизненное, я вам гарантирую.

— Напрасно стараетесь, Лев Иванович, — покачал головой Молчанов. — Я понимаю, что это вы меня, что называется, на понт берете. А говоря литературным языком, обманываете. Вряд ли вы успели сказать этому кретину Касыгову, что считаете меня убийцей. Точных данных у вас до сих пор нет, одни косвенные улики. А вы человек дотошный, любящий порядок. Такой человек не станет кого-то огульно обвинять, он постарается все проверить. Так что Касыгов, скорее всего, ничего не знает — ни за кем вы гонитесь, ни куда отправились. Так что искать вас здесь не станут. А если и станут, то не скоро. Я к тому времени буду уже далеко, за пределами отечества. Стану, так сказать, недосягаем для родной юстиции.

— Напрасно надеетесь, Молчанов, — заверил его Гуров. — Имеющихся улик вполне достаточно, чтобы предъявить вам обвинение в двух убийствах. А когда мы схватим вашего сообщника Скрынникова и он начнет давать показания, все окончательно встанет на свои места. А Скрынников заговорит, я уверен. Такие люди, как он, молчать не умеют. К тому же у нас против него есть хорошие козыри. Когда их предъявят, ваш сообщник заговорит.

Беседуя таким образом со своим врагом, Гуров тем временем незаметно готовился к тому, чтобы продолжить борьбу. Травматический пистолет, который он уронил при падении, лежал всего в двух шагах. Один хороший бросок — и оружие снова будет у него в руках. И тогда их шансы немного уравняются. Конечно, травматика — не то же самое, что боевое оружие. Но на близком расстоянии и она кое-чего стоит.

Поглаживая руку, якобы сильно пораненную при падении, постанывая, Гуров перемещал центр тяжести, готовился к прыжку. Еще немного — и тогда…

Однако в тот момент, когда сыщик уже было изготовился прыгнуть, его противник неожиданно сделал шаг вперед и ударом ноги отбросил травматический пистолет подальше. Свое оружие он при этом держал наготове, направив его точно в голову Гурова, так что у того не было никакой возможности напасть на врага.

Отбросив травматику подальше, Молчанов затем нагнулся, поднял пистолет и положил его себе в карман куртки.

— Так-то надежней будет, — сообщил он Гурову. — А то я вижу, вы куда-то собрались. Движения какие-то делаете… А не надо никаких движений. Вам, Лев Иванович, теперь только в одно место надо собираться — на небо. Помолиться перед смертью не хотите?

— Нет, молиться не приучен, — отвечал Гуров.

Больше ничего говорить он не стал. Время разговоров с врагом прошло. Заболтать, отвлечь убийцу не удалось. Значит, не надо унижаться, вступать с ним в дальнейшие беседы. Впервые с того момента, как враг черной тенью метнулся на него и сбил с ног, сердце оперативника царапнул коготок страха. Кажется, теперь надежды не оставалось. На что еще можно было надеяться? Убийца не расслаблялся ни на секунду, был все время наготове. И он собирался довести свое дело до конца. Конечно, Гуров не собирался вот так покорно лежать и ждать, когда ему всадят пулю в лоб. Он намеревался все равно предпринять попытку переломить ситуацию — пусть отчаянную, безнадежную, но предпринять.

Он снова начал постанывать, кряхтеть, переносить тяжесть на правую ногу — но теперь уже для того, чтобы прыгнуть прямо на врага, попытаться сбить его с ног. Сейчас он приготовится — и прыгнет…

Но в тот момент, когда Гуров уже совсем было собрался совершить свой отчаянный прыжок, который, скорее всего, должен был закончиться его гибелью, он вдруг кое-что увидел. Кое-что, находившееся прямо за спиной Молчанова. Это было настолько неожиданно и невероятно, что сыщик едва не выдал себя. И только многолетняя выучка позволила ему сохранить невозмутимое выражение лица.