Сергей Майоров - Она назначает жертву

— Итак, начинаем, — объявил Лисин, сдернул с носа очки с узкими линзами и бросил их поверх бумаг, разложенных на столе.

— Иван Дмитриевич, я хотел бы понять, что здесь происходит, — сказал Ник Зинчук. — Я подал заявление в консульство Канады о смене гражданства, дело на рассмотрении, так что меня можно считать без пяти минут канадцем. Если так пойдет дальше, то я замкнусь, обещаю. — Он сделал страшные глаза и стал блуждать ими по кабинету, пугая всех присутствующих. — Тайны какие-то, недомолвки. Вы похитили меня с борта траулера!

Сидельников с Юштиным бросили невольные взгляды на следователя, который заявил:

— В начале и окончании этого разговора, который обязательно должен состояться, заинтересованы все. Особенно я. Мне очень хочется оказаться дома, встать под душ и рухнуть в кровать. Вы что-то хотели сказать, Варравин? Не испытывайте наше терпение, излагайте! Вы не ограничены ни словарным запасом, ни временем, ни едой, ни питьем. Если вдруг вы потеряете сознание от голода, то вам принесут поесть. Если уста ваши пересохнут от долгой речи и начнут трескаться со звуком поджарившихся семечек, вам нальют воды!

На свою версию, никому не известную, Лисин поставил все, что имел. Теперь он хотел разыграть карту до верного.

— Вы помните, Варравин, что я советовал вам, когда закрывал за вами дверь в камеру?

— Говорить правду? — уточнил Роман Алексеевич, и глаза его засияли, а щеки стали такими бледными, что выглядели глянцевыми. — Вы ее услышите.

Глаза Варравина, сильно уставшие, с сеткой кровеносных сосудов в белках, потухли.

— Я просил Зинчука оставить мою сестру в покое, — заговорил он наконец. — Долгих полтора месяца уламывал его, грозил и даже предлагал деньги. Но он со слюной на губах убеждал меня в том, что нашел свою любовь.

Сидельников поднял голову и оставил ногти в покое. Лисин был невозмутим.

— Она ездила к нему через весь город. Пожалуйста, дайте воды.

Юштин поднялся, плеснул в стакан и подал.

Варравин жадно выпил, поблагодарил кивком и заявил:

— Не он к ней ездил, а она — к нему!

— Как же мне было к ней ездить, если ты покоя нам не давал и караулил у подъезда?! — взорвался Зинчук. — Если бы не ты, она была бы жива! Может, и я бы в Канаду не уехал!..

Варравин криво улыбнулся:

— Я знал, что это плохо закончится. Такой союз был невозможен. Двое непохожих друг на друга людей встречаются, общаются… и даже утверждают, что любят друг друга.

— А как вы думаете, Варравин, Пушкин и Наталья Гончарова были очень похожи друг на друга? — поинтересовался следователь.

Варравин посмотрел на Лисина.

— При чем здесь Пушкин?

— А при чем здесь вы? — усмехнулся следователь. — Вы что, всерьез решили, что вправе решать судьбу сестры?

Зинчук сорвался с места и подскочил к столу.

— Он караулил нас на каждом шагу! Этот идиот вбил себе в голову, что я недостоин быть рядом с Лилией! В тот вечер я не пошел ее провожать, потому что она со слезами на глазах умоляла меня остаться дома!

— А если бы пошли? — тихо спросил Лисин.

— Если бы пошел, то этих ляписовых и мухомедзяновых в асфальт по плечи вбил бы!.. — Он внезапно ослаб и опустился на стул. — Да они бы и не подошли к ней, когда бы я был рядом…

В кабинете повисла пауза, тишину нарушал лишь гул воды в батарее центрального отопления.

— Мы уже хотели подать заявление и сейчас жили бы вместе. Я не уехал бы подальше от Старооскольска, если бы не этот дурак. — Зинчук опустил голову.

Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, что он прячет слезы.

Лисин отошел к окну, закурил и, не поворачиваясь, заявил:

— Варравин, после того как все случилось, вы осознали, что явились главной причиной смерти сестры, и решили доказать, что виновны не вы. Не так ли?

Варравин молчал, глядя в пол.

— Сколько людей вокруг виновны в смерти вашей сестры — верно! Сотрудники прокуратуры Хотынцев, Журов, Голощекина! Сам городской прокурор! Ляписов-младший, его двое друзей! И, конечно, Зинчук! Если как следует заняться раскопками, то выяснится, что виновны все, кроме вас, не так ли?

Варравин криво улыбнулся и спросил:

— Разве не они виновны в смерти моей сестры?

— Виновны. Но не Зинчук, с которым вы решили покончить после завершения дела в Старооскольске.

— Что? — Зинчук поднял голову и стал осматриваться, словно проснулся в незнакомой компании. — Что вы сказали, Лисин?

— Ваш друг детства сделал все, чтобы подставить под удар вас. Макияж, документы, манера говорить — он был похож на вас как две капли воды. Гражданин Варравин каждый день ждал, когда из уст лиц, занимающихся расследованием убийства прокурорских работников, прозвучит ваше имя как главного подозреваемого. Он хотел покарать вас руками прокуратуры и следствия. Так, в его понимании, должна была быть поставлена точка в этом деле. Пусть все сожрут друг друга. Только так Варравин убедил бы себя в том, что виновны все, кроме него. Но время шло, а на вас никто не надевал наручники. Тогда Варравин решил ехать в Канаду, чтобы расправиться с вами лично.