Фридрих Незнанский - Заложники дьявола

– Ну это ты уж палку-то не перегибай! – заговорил Турецкий. – Во-первых, таких козлов я тоже не понимаю. Во-вторых, не все же, в конце концов, такие... Дерьмо, как известно, на поверхности плавает. А в самом мрачном случае, если б даже большинство вокруг нас действительно являлись мародерами, – тем более, Слав, в отставку нам нельзя: кто-то же должен им мозги прочищать?

– Тоже мне луч света в темном царстве, – усмехнулся генерал. – Впрочем, ты-то, может, и впрямь... Слухи в последнее время разные ходят...

– Какие еще слухи? – насторожился Турецкий.

Вячеслав Иванович пристально поглядел на своего друга и, немного поколебавшись, ответил:

– Думал, ты знаешь... Говорят, вашего генерального того... Со дня на день в отставку отправят...

Брови Александра Борисовича красноречиво округлились.

– Засиделся ты, я вижу, в отпуске-то, Сань, – покачал головой Грязнов-старший. – Даже Дениска мой и то в курсе!

– А подробнее можешь? – прищурился Турецкий.

– А подробнее – говорят, кое-кто уверен, что на его место отнюдь не Меркулов сядет, а как раз ты... Что скажешь?Александр Борисович не сказал ничего, вместо этого искренне рассмеявшись.

– Ну таких легенд я про себя, честно тебе признаюсь, еще не слышал, – констатировал он, ласково глядя на генерала. – Ты сам-то соображаешь?.. Мне, как госсоветнику юстиции, хотя бы следующий класс присвоили, – не то что в эдакое кресло... И вообще, я, Славка, практик, а не чиновник, меня и на нынешней должности бумажки достали! Мог бы и сам догадаться, что слухи – они слухи и есть...

– А еще говорят, – невозмутимо продолжил Грязнов-старший, – что ежели в кресло, тобой упомянутое, сядешь не ты, а, допустим, отлично проявивший себя глава какого-нибудь федерального округа... то на этот самый округ назначать будут как раз тебя, Сань!.. Скажи-ка мне, к примеру, сколько раз ты за последние полгода в командировках чеченских побывал?..

– Ну знаешь... – посерьезнел Александр Борисович. – А еще друг называется! Хорошенького же ты мне продвижения по службе желаешь!

– Во-первых, не по службе, а по карьерной лестнице, – поправил его Вячеслав Иванович. – Во-вторых, кто это тебе сказал, что желаю? Одни разборки между их президентом и новым премьер-министром разрешать – такого и врагу не пожелаешь, не то что другу... Кстати, как тебе этот недавний указ насчет многоженства?..

– А тебе как? – фыркнул Турецкий. – Впрочем, можешь не отвечать: без тебя знаю, что нравится! Так же как и мне – хотя уверен, Ирка нас не поймет!Проводив Вячеслава Ивановича, Турецкий решил все-таки наведаться к своему шефу Меркулову: по-хорошему, показаться ему и доложиться следовало сразу, но так уж вышло... Костя, надо думать, поймет. Тем более что поимка Цезаря, за которым органы охотились не один год, – гирька, причем увесистая, и на его чашу весов. А он, Турецкий, вложил в завершившуюся столь удачно операцию немало своего труда.

Однако и на этот раз добраться до кабинета шефа ему не удалось: дверь распахнулась – и на пороге появился следователь Померанцев. Глаза, как всегда, горят, волосы слегка растрепаны.

– А я думал врут... Здрас-с-сте, Сан Борисыч!

– Кто врет? – усмехнулся Турецкий и попытался нахмуриться, но у него не получилось. На самом деле, несмотря на то что Валерий не всегда соблюдал субординацию (исключительно в силу своего неуемного темперамента) и вообще назвать его дисциплинированным было затруднительно, Александр Борисович Померанцева любил и считал едва ли не лучшим сотрудником Следственного управления Генпрокуратуры.

– Да все говорят, что вы якобы вышли на работу, а я не поверил... Здорово, что вы тут!

– Так уж и здорово? И с чего бы это?.. Насколько знаю, появлению начальства никто вообще особо не радуется.

– Сан Борисыч, – Валерий посерьезнел и, войдя в кабинет, прошел к столу и, не дожидаясь особого приглашения, сел на стул для посетителей. – У меня проблема... Кроме вас, никто не решит!– Учти, до завтрашнего дня включительно я еще считаюсь в отпуске!

– Это ничего... Ехать в командировку я все равно не могу! У меня... – неожиданно Валерий порозовел, чем привел Турецкого в немалое изумление. До сих пор он считал, что всерьез смутить Померанцева не в силах никто и ничто. – В общем, я того... Заявление подаю!..

– Ты что, – опешил Александр Борисович, – хочешь уходить?..

– Да нет же! – Померанцев страдальчески закатил глаза к потолку, и тут до Турецкого что-то начало доходить. Неужели?..

– Это другое заявление, – подтверждая его догадку, окончательно покраснел Померанцев. – В этот... как его...